— Право или лево? — к Насте вернулись уверенность и хорошее настроение.
— Право, — нехотя выбрал сторону Грош и, не дожидаясь Лису, быстро пошел по коридору.
Осмотр инатарского хранилища оказался весьма скучным занятием. Бесконечные ряды кубов и металлических полок. Туннель за туннелем, и он снова оказывался в центральном, иногда замечая в противоположном ответвлении кудрявую голову девушки. Иногда слышал, как она напевала. Заблудиться здесь практически невозможно, коридоры были не особо длинными и заканчивались либо тупиками, либо, загибаясь, снова возвращались к центральному, прямому как стрела туннелю.
Везде, где он успел побывать, стены оставались прохладными, шероховатыми и целыми. Макс заглянул в лабораторию — единственное квадратное помещение в хранилище, не считая караулки. Постоял на пороге, оглядывая белый кафель, железные столы, инструменты, сварочный аппарат в углу, болгарку. Уголок — мечта маньяка-расчленителя. На скамье, прозванной псионниками «последней», стояли в ожидании своей участи два куба. Призраки, которые уже «умерли». Скоро их узилища вскроют, неактивный прах выкинут, а кубы будут ждать новых постояльцев.
Вопреки народной молве, призраки не живут вечно. Высвобождающаяся после смерти человека энергия имеет свойство заканчиваться. Ее можно пополнить, и людская память — лучшая «батарейка» для призраков. Пока жив хоть один человек, помнящий умершего, блуждающий будет существовать, материализоваться, атаковать, ненавидеть. Но время идет, и год за годом остается все меньше и меньше друзей, родственников, знакомых. Наступает такой день, когда все, знавшие человека при жизни, отходят в мир иной. Кто-то возвращался, кто-то нет, но это уже не важно. Забытый призрак слабеет, а потом просто исчезает. Иначе при том, что из умерших возвращается процентов восемьдесят, на этом голубом шарике жили бы одни призраки, не оставив места людям.
Прежде чем наткнуться на завал, Грош осмотрел десятка три коридоров и успел мысленно послать Лису с ее идеями в карцер к Самарскому. Дойдя до конца очередного тоннеля, закончившегося тупиком, Макс увидел осевшую на пол мелким крошевом часть стены, за ней виднелось нагромождение камней побольше, словно в этом месте коридор был проложен не в монолитной породе, а сложен из булыжников.
Как говорил Игрок, бывший родом из такого же поселка, как Некропольский, горы иногда шевелились. Иногда люди чувствовали это шевеление, иногда нет. Тут всего лишь просевшая порода, даже полки с кубами не задело. Макс подошел ближе и пнул камень. Между двумя самыми громоздкими валунами образовалась щель шириной с кулак. Парень даже просунул в зазор пальцы, но до следующего камня не дотянулся.