— Как Мила? Все еще болеет? — встав спиной к стене, так, чтобы одновременно видеть и людей и окно, Тенро аккуратно поставил кружку на узкую цветочную полку, между двумя пустыми горшками.
Медленно опустив руку, мужчина сомкнул пальцы на рукояти клинка, направив его острие в пол. Блики свечей радостно принялись скакать по гладкой стали, черная кровь на которой уже начала застывать.
— Дочке нездоровится, — с готовностью кивнула Линна. — Да и Киран, что-то, приболел. Я уложила их спать…
— Видимо сильно твои дети болеют, раз не проснулись, когда гремел набат, — эта странная игра, будто ничего вокруг не происходит, начинала выводить Тенро из себя.
Охотник нервно покосился на плотно зашторенное окно, ожидая, что в любое мгновение оно разобьется, и в дом полезут измененные. Но ничего не происходило и от этого мужчине стало еще больше не по себе, чем тогда, когда он почти вслепую бежал сквозь туман.
Зловещее предчувствие разрасталось в душе Тенро и крепчало с каждым его вздохом.
— Линна, что здесь происходит? — правая рука с мечом поднялась на уровне груди невысокой женщины. Хищное острие едва заметно вздрогнуло, но охотник сделал шаг вперед, глядя напуганной Линне прямо в глаза.
— Тенро! — Ульн поспешно оттолкнул вдову, встав между ней и охотником. — Не надо!
— В сторону, — тон пилигрима не понравился Тенро, но еще больше ему не понравилось то выражение, с которым Ульн и Линна только что переглянулись.
Жрец Альтоса явно знал о происходящем больше чем сам Тенро. Знал и молчал.
— Все не так, как ты думаешь! — плечи Ульна задрожали, когда холодная сталь коснулась его обнаженной шеи. Слабо надавив на оружие, Тенро зло прошипел:
— Что здесь происходит?
— Опусти меч, Тенро, — пилигрим сделал шаг назад, уперевшись спиной в стену так, что лезвие сразу же снова коснулось его кожи. — Ты же хороший человек. Послушай мен…
— Это вы меня послушайте. — Второй меч охотника многозначительно уперся в живот попытавшейся проскользнуть мимо него Линне.
Смерив женщину недобрым взглядом, Тенро продолжил:
— Моя доброта осталась где-то в тумане, среди измененных, которые, отчего-то, не приближаются к этому дому, а ты, — меч, уткнувшийся в живот Линны, слабо шевельнулся, — пытаешься сделать вид, что ничего не произошло. Где Мила и Киран? Отвечай! Что ты с ними сделала?!
— Я не… — губы Линны предательски задрожали и из покрасневших глаз полились слезы.
— Тенро, прекрати! — Набравшись смелости, Ульн оттолкнул мечи охотника и, обняв разрыдавшуюся вдову, ласково погладил ее по голове, приговаривая:
— Тихо, Линна, тихо, все хорошо.