Или, может быть, Сара просто пыталась рационализировать выбор, к которому она все больше склонялась, несмотря на здравый смысл.
Черт возьми, нет, я просто думаю, что это было бы очень хорошо для него, если бы я переспала с ним.
Потому что он не получает удовольствия от секса.
Она чувствовала, что бьется головой о стену.
Это не было бы просто сексом. Это бы что-то для него значило. Он так сказал. И это бы было по-другому для него. Это бы тоже для нее много значило, и это делает это...
— Это значило бы что-то для меня, — прошептала она.
И это значило бы что-то для него.
Сара сидела, смотрела на кофейник и не могла вспомнить, почему это имело такое значение.
— Сара? — он позвал из гостиной.
— Ааа. — Она подскочила от страха и уронила чашку с кофе, которая упала на пол и разбилась на миллион осколков.
— Сара? — Райан вошел в кухню. Его взгляд упал на разбитую чашку и Сару, которая держала руку на чуть не выпрыгнувшем сердцем. — Разве я тебя напугал? Извини.
— Откуда ты взялся? — отрезала она.
— Через балкон, — сказал он. — Ты оставила свои двери открытыми, так что я...
— Я оставила их открытыми, чтобы ты знал, что можешь прийти, если ты вдруг почувствуешь, что, наконец, готов провести некоторое время со мной.
Он выглядел немного настороженно.
— Дела с книгой идут плохо?
— Что заставляет тебя думать так? — защищаясь, сказала она.
— О, твое настроение.
— Мое настроение это твоя вина!
— Ты на той же странице, на которой была в последний раз, когда я смотрел, а это было два дня назад.
— Ты заглядывал в мой компьютер? — она спросила. — Ты подглядывал?
— Ты сидела за компьютером, Сара.
— Я живу одна!
— Ты оставила двери открытыми для меня.
— Я не думала, что ты зайдешь!
Он поднял одну бровь.
— Ты хочешь, чтобы я ушел?
— Нет, — сказала она быстро. — Ты должен помочь мне убраться. Ты заставил меня уронить чашку, в конце концов.
Его губы дрогнули.
— Хорошо. Я помогу. Но сделай мне одолжение и забудь про кофе.
Она протянула ему метлу.
— Где ты был? — спросила она.
— Сегодня? Я снова водил Адама поесть.
— Адам? О! Тот ребенок?
— Да.
— Он, в конце концов, сказал свое имя?
— Да. — Он добавил, — После того, как я его покормил четыре раза и дал ему сотню долларов. Доверие недешево.
— Теперь он доверяет тебе?
— Нет, я считаю, что «доверие» было бы преувеличением. Но сегодня был первый раз, когда он подошел, чтобы поговорить со мной, когда он увидел меня, вместо того, чтобы паниковать или пытаться убежать.
— Таким образом, он решил, что ты не садист-извращенец, который хочет измучить и убить его?
— На самом деле, нет, я не думаю, что он в этом уверен. Но он становится чуть ближе к такому решению.