Местом дислокации советских войск под Парижем был избран его восточный пригород Шуази-Ле-Руа, где имелись военные казармы, находящиеся в хорошем состоянии. Построенные накануне Первой мировой войны, они за короткий период сменили много хозяев. Сначала по праву собственника ими владели французы, затем их заняли немцы, которых сменили американцы, но не надолго. После того, как война ушла на восток в Германию, на флагштоке гордо взвился французский триколор, к которому неожиданно присоседился и красный флаг.
Чтобы не вызывать ненужного ажиотажа среди французов, он был вывешен только над казарменной комендатурой, где разместился штаб советской дивизии. По своим размерам «молоткастый серпастый» полностью уступал в размерах всем штандартам и знаменам бывших здесь до него. Маленький и аккуратненький, он сразу стал местной достопримечательностью и каждый вечер, французы с интересом приходили смотреть на него.
Сразу заговорили о казаках русского императора Александра стоявших под Парижем целых два года и подаривших французам после своего ухода множество детей и название бистро. Особо продвинутые знатоки истории сразу же стали показывать на коре деревьев следы, якобы оставшиеся после казацких уздечек. Но большинство французов волновали совершенно другие вопросы; собираются ли русские платить займы царского правительства и что они могут предложить на обмен. У стоявших неподалеку, на аэродроме Орли американцев, этот процесс был поставлен на широкую ногу.
Это соседство было далеко не случайным. Приглашая русских во Францию, де Голль вовсе не собирался разрывать отношения с самой богатой страной мира. С чисто иезуитской хитростью он сталкивал лбами Сталина и Трумэна, в надежде получить от этого хорошую выгоду для французского государства. В виде оружия, продовольствия, мануфактуры и кредитов.
Позиция американского президента на этот шаг де Голля была ещё неизвестна, но товарищ Сталин не собирался сажать себе на шею подобного нахлебника.
— Трофейным оружием поможем, на нервах у американцев поиграем, но никаких других авансов и обещаний французам не дадим. Кто бы ни был у власти во Франции, жадность и колониальные интересы возьмут вверх и они забудут всю нашу помощь и боевую дружбу. Такова природа империализма — объяснил свою позицию советский лидер, на очередном заседании Политбюро.
Чтобы избежать малейшего контакта с американцами, выход в город военнослужащим любого звания был категорически запрещен, но он не касался самого полковника Петрова и офицеров его штаба. Сразу по прибытию в Париж он должен был отправиться на встречу с генералом де Голлем, но из-за тонкостей дипломатии она не состоялась. Желая подчеркнуть свою занятость французский лидер отправил на встречу с русским своего зама, дивизионного генерала Севрэ. Для полковника этот факт не имел никакого значения, но глава военной миссии во Франции генерал Суслопаров настоял на том, чтобы вместо Петрова, к французам отправился его новый начштаба полковник Красовский.