Загбой испуганно лупит глазами, не понимает, что происходит, почему стреляют и почему так сердито, сурово говорят гости. Выпрямился во весь рост, повернулся к Берестову, осуждающе заговорил:
– Пашто такой злой? Как можно так каварить? Игорка – труг! Иван – труг! Филька – труг! Максим – труг! Зачем гости так плохо хотить?
– Да мы что, мы бы и рады хорошей встрече, да, видно, у хозяев плохое настроение, – спешиваясь с коня, ответил пристав и, снимая с рук перчатки, подошёл к костру. – Что же, здорово, что ли, Егор Исаич? Али своих не признал?
– Ну, как же не признать, – наконец-то проговорил старший брат. – Узнал. Да только вот в гости-то мы вас не звали… в гости с добром ходят. Ну, раз уж приехали, так проходите к нашему костру… хоть мы и не рады, так всё одно ничего не поделаешь.
– А откуда ты знаешь, может быть, мы с добром?
– Да нет уж, по вашим лицам видно…
– Ну, для кого как! Кому радость, а кому и печаль. Надо было все по уму делать. Прииск-то надо было отметить, так он бы, глядишь, и твой был.
– Делал я уже так. Отмечал. Вон, Егорьевский-то да Покровский прииски наши, мы их нашли. Да только кто там хозяин? А? Лазарь Потехин. Вон то-то. И этот бы прииск так же отошёл кому-то. Опять тому же Лазарю. Или вон ему, – Егор махнул головой на Дмитрия. – А впрочем, он и так ему отходит. Так я говорю? Небось уже все бумаги подписаны… За чужой спиной.
– Ы-ы, как ты догадался? – гыкнул сотник. – Поди, дочурка пристава напела?
– Да какая уж тут дочурка! Я его, – Егор махнул головой на Дмитрия, – ещё в прошлом году видел. У него в глазах было написано… – заключил старатель, а сам горько подумал: «Надо было… грех на душу взять… всё одно теперь жизни никакой не будет…»
– Так вот, – немного осмелев, вступил в разговор Дмитрий. – Раз уж вы всё поняли, скажу главное. Теперь этот прииск мой! Потому как у меня с собой в кармане купчая, подписанная самим его превосходительством губернатором Нефедовым! Зачитать?
– Ишь ты, Нефедовым, значит. Что мне читать? Я неграмотный. И так понятно, иначе бы ты с собой весь этот хоровод не притащил. И скоко же ты ему, крыса, уплатил?
– Попрошу без оскорблений! При представителях власти и закона! Не разбрасывайся всякими там… словечками! – покраснел Дмитрий.
– Власть?! Закон?! – вскочил на култышку Егор. – Это кто это здесь власть? Кто закон? Уж не энти ли кроты-захребетники, кто мужицкую кровушку пьёт?! – и показал на пристава и сотника. – У меня своя власть – тайга! А медведь хозяин.
– Но-но! Плетей захотел? – вскочил Кулаков. – Так мы это враз обеспечим!