Внезапно Ольга поняла, что им нужно от нее. Она покачала головой.
– Нет, я не могу.
– Как хочешь, – сказал Громков и увеличил скорость. – В конторе от души с тобой разберутся.
– Подождите! – Она была в панике, не зная, что делать. Ольге приходилось слышать ужасные истории о том, что случалось с людьми, арестованными и превращенными в зеков. Она думала, что теперь с этим покончено, но оказалось, что нет. Перестройка оставалась просто мифом, ей не разрешат иметь адвоката или говорить с кем-нибудь. В прошлом некоторые ее знакомые были изнасилованы и убиты агентами ГРУ, и если сейчас ее отвезут в тюрьму, то будут держать там, избивая и насилуя. Если она уступит этим двоим, то это по крайней мере займет всего несколько минут, а потом они отпустят ее. Ольга решилась.
– Хорошо, – тихо сказала она. – Может быть, вернемся в мою квартиру?
– Я знаю местечко получше, – сказал Громков и развернул машину.
– Мне очень жаль, но он старший, я не могу помешать ему, – прошептал Земский.
Ольга промолчала.
Они проехали мимо красного здания оперного театра имени Шевченко и направились в большой парк. В этот час парк был совершенно пуст. Громков направил машину под деревья, выключил фары и заглушил двигатель.
– Выходим, – сказал он.
Все трое вылезли из машины.
Громков посмотрел на Ольгу.
– Тебе повезло, легко отделаешься. Надеюсь, ты оценишь это.
Ольга кивнула, не в силах вымолвить от страха ни слова. Громков подвел их к небольшой полянке.
– Раздевайся, – сказал он Ольге.
– Мне холодно, может…
Громков влепил ей пощечину.
– Делай что тебе говорят, пока я не передумал.
Ольга замялась. Громков занес руку для следующего удара, и она стала расстегивать пальто.
– Снимай его.
Ольга бросила пальто на землю.
– Теперь ночную рубашку.
Ольга медленно сняла через голову ночную рубашку и теперь, дрожа от холода, стояла обнаженная, освещаемая лунным светом.
– Хорошее тело, – сказал Громков и ущипнул ее за соски.
– Пожалуйста…
– Еще один звук, и мы отвезем тебя в контору. – Он толкнул ее на землю.
«Я не буду думать об этом, буду представлять себе, что я в туристическом автобусе в Швейцарии, я разглядываю прекрасные пейзажи».
Громков стянул брюки, наклонился к Ольге и раздвинул ей ноги.
«Я вижу Альпы, покрытые снегом, а вон проезжают санки, а в них мальчик и девочка».
Она почувствовала, как он сунул руки ей под ягодицы и грубо овладел ею, причинив боль.
«А по дороге проезжают прекрасные автомобили. Я никогда в жизни не видела столько машин, в Швейцарии у каждого есть машина».
Громков насиловал ее, издавая дикие, животные звуки.