Я понятия не имела, как она смогла пережить это.
Я думаю, что моя мама — хороший человек. Ну, во всяком случае, она пыталась им быть. Она не была огромной лицемеркой, как некоторые проповедники, о которых я слышала, и у неё было большое отвращение к костюмам из полиэстера, так же как и у меня, но мы всё ещё не сходились в некоторых взглядах.
В первые тринадцать лет моего существования у меня был средний уровень жизни. А потом мама нашла Бога, или, может, Бог нашёл её, я не очень уверена. Потому что она решила, что у неё было призвание, но оно не заключалось в том, чтобы быть женой и матерью. У неё была миссия по распространению Слова Божьего.
По иронии судьбы это привело маму и папу к разводу. Ему не очень нравилось быть вторым после парня, который был весомей него, так сказать. И мне не нравилось быть дочерью, которая всегда ждала свою маму, которая, казалось, думала, что проблемы всех остальных были более важными, чем проблемы собственной дочери. Оглядываясь назад, мы были эгоистичными, но я думала, что мама могла бы посмотреть в то же самое зеркало, и тоже это увидеть.
В любом случае, как только мама закончила свою подготовку в семинарии, она получила свою первую работу на далёком юге. Это было очень далеко от большого Бостона, и я только могла догадываться, как всё урегулировалось для неё — женщины и либерала.
Затем она переехала в Техас, и из того, что она мне рассказывала, её церковь пустовала на протяжении первых шести месяцев, потому, как люди предпочитали видеть их проповедника в лице мужчины, а не женщины, к тому же Янки.
В конце концов, её настойчивость была вознаграждена. Я находилась там на протяжении двух скучных недель и должна была признать, что у меня появилось сдержанное уважение к ней. Чёрт возьми, я никогда не оставалась в этом положении, не говоря уже о городе. И не собиралась пробовать.
Мои мысли снова вернулись к красавчику из кафе. Мне было интересно, какое же преступление он совершил, чтобы быть местным изгоем? Может быть, он оттрахал дочь шерифа? Неа, однажды я встретила её за обедом. Она, должно быть, упала с дерева уродин и ударилась об каждую ветку по пути вниз. К тому же, она была такой напряженной, что ему бы пришлось взять лом, чтобы разъединить ее ноги. Однако, что бы он ни сделал, это грело мне душу. Не то, чтобы меня заботило, как они меня называли, но я не хотела всё усложнить для мамы. Чёрт, вероятно уже слишком поздно волноваться об этом именно сейчас. Наверное, на мне действительно можно было ставить крест. Я решила, что должна попробовать поискать завтра новую работу. Ну и занудство!