Как всегда торопливая, Линка уже скрылась за углом дома, а вот Мила завозилась. Шнурок развязался. Удачненько. Уже совсем привычно влив энергию в конечности и, одним прыжком преодолев разделяющее нас расстояние, аккуратно бью сестренку по голове. Нежно, можно сказать.
Подхватить обмякшее тело. Прыжок обратно на крышу одноэтажного корпуса медблока, и бегом-бегом. Нужно успеть добраться до места быстрее, чем «следопыт» приведет к нему Лину.
Успел. Спрыгиваю с крыши прямо перед Николаем.
— Коля, ты подвальную дверь еще раз не придержишь? — охранник, в ответ, переводит взгляд на устроившееся на моем плече тело Милы, фыркает и, кивнув, спускается по ведущим в подвал ступенькам.
— Ну у вас и развлечения, Кирилл.
— Не развлечения, а тренировка… в условиях, приближенных к боевым. Ничего-ничего. Всё правильно. Всё как надо. Тяжело в учении, легко в бою. — Поудобнее устраивая на плече сестренку, пыхчу я. Спеленать Милу так же, как я проделал это с Алексеем, не проблема. Минутное дело. Да и Николай помог.
— Надеюсь, всё будет в порядке? — На всякий случай осведомляется охранник.
— Обижаешь. Все будет в полном соответствии с конвенциями. Никаких издевательств над военнопленными, — заверяю его и, еще раз проверив узлы, киваю. — Коля, спасибо за помощь, но теперь, тебе, пожалуй, пора идти. Потому как, сейчас, сюда придет последний участник этих посиделок, а что такое некомбатант, она, в отличие от меня, понятия не имеет.
Глава 5. Беседы в «Беседах»
Мила застонала и с трудом открыла глаза. Голова раскалывалась от боли, а руки и ноги отчего-то ныли… Да и общие ощущения были какие-то странные. Попытавшись оглядеться по сторонам, она не сдержалась и выдала фразу, за которую года два назад могла бы и по губам схлопотать от маменьки, да и сегодня одной лекцией о приличиях и достоинстве не отделалась бы. Но, сейчас, у Милы были все основания для сквернословия. Еще бы! Мало того, что мелкий умудрился дважды за один день отправить ее с сестрой в нокаут, так еще и, связав, подвесил за руки-ноги, на крюках в старом колбасном подвале, где теперь хранится всякий хлам. Причем, гад такой, подвесил лицом вниз, и теперь выгнутое «мостиком», тело ныло от напряжения.
Рядом раздался тихий стон и, повернув голову, Мила пришла к выводу, что судьба подвешенной колбасы постигла не только ее саму, но и Линку с Лешкой. Вот, последний-то, как раз и подал голос.
— Где мы? Что случилось? — прохрипел Алексей.
— Кирилл с нами случился, — вздохнула Мила. — Леша, взгляни, он меня веревками связал?
— А? Нет… тряпки какие-то… — Кое-как выглянув из-под руки, пробормотал брат.