на себя.
— Погребение? — переспрашиваю я, не уверенная в том, что он не ошибся.
После небольшой паузы, он подтверждает:
— Погребение.
Хотелось бы мне чувствовать вкус победы, но я ничего не ощущаю.
— Что требуется от меня?
Мистер Павлик прочищает горло.
— Эм… От вас ничего больше не требуется, Элси, — напряженным голосом
говорит он. — У меня сидит миссис Росс, и она решила сама позаботиться обо всем
остальном.
Что я чувствую, слыша это? Наверное, только усталость. Жуткую усталость.
— Хорошо, — отвечаю я. — Спасибо.
Я нажимаю на отбой и кладу телефон на обеденный стол.
— Сьюзен избавила меня от организации похорон, — говорю я Анне. — Но она не
будет его кремировать.
Подруга смотрит на меня, не зная, как реагировать.
— Это хорошо или плохо?
— Это хорошо. — Это хорошо. Его тело в безопасности. Я сделала свою работу.
Почему же в сердце такая печаль? Я не хотела выбирать гроб. Не хотела выбирать цветы.
Но я чувствую себя так, будто что-то потеряла. Потеряла часть его.
Я перезваниваю мистеру Павлику.
— Это Элси, — говорю я, как только он отвечает. — Я хочу произнести речь.
— Хм?
— Я хочу произнести речь на его похоронах.
— О, да, конечно. Я поговорю об этом с миссис Росс.
— Я произнесу речь на его похоронах, — с нажимом повторяю я.
Он что-то кому-то шепчет, затем в трубке раздается музыка.
— Хорошо, Элси, — возвращается к разговору мистер Павлик. — Вы можете
произнести речь, если захотите. — И добавляет: — Похороны будут утром в субботу, в
округе Ориндж. Я вышлю вам детали в ближайшее время. — После этого он желает мне
всего хорошего.
Мне хотелось бы поздравить себя с тем, что я посмела противостоять Сьюзен, но я
понимаю, что если бы свекровь сказала «нет», то ничего бы я поделать не могла. Не знаю,
как я отдала ей в руки всю власть, но я это сделала. Впервые меня покидает ощущение,
что Бен был жив и здоров всего лишь секунду назад. Взамен приходит ощущение, что его
уже вечность нет рядом.
Анна уезжает к себе домой, чтобы выгулять собаку. Следовало бы предложить ей
привезти своего дога сюда, но мне кажется, что подруге необходимо несколько часов в
день проводить вдали от меня, вдали от всего этого. Тут ведь ничего не меняется. Я не
меняюсь. Когда она возвращается, я сижу на том же самом месте, где она оставила меня.
Анна спрашивает, ела ли я. Ей не нравится выражение моего лица.
— Не дури, Элси. Тебе нужно что-нибудь поесть. Я больше не буду с этим шутить.
— Она открывает холодильник. — Будешь блинчики? Яйца? У тебя даже бекон есть. —