– Не с-с-спать! – Сэн наклонился ко мне и щелкнул пальцами возле носа.
Вздрогнув, я подняла голову и растерянно глянула на него. Зачем же так орать? Подумаешь, замечталась. Мужское лицо, обрамленное темными волосами, оказалось слишком близко. Спокойно, спокойно! Главное – не смотреть ему в глаза. И на тонкие губы с подрагивающим в кривой ухмылке уголком, и на гладкий подбородок, до которого так легко дотронуться… У-у-у, что б этим уродам, скормившим мне наркотик, пусто было! Что б им, их… кстати, о них.
– Я не сплю, – вжавшись в спинку сиденья, чтобы отодвинуться от наместника как можно дальше, проговорила тихо. – Я думаю. Значит, мумы – это бывшие люди? За что ты их наказал? И когда успел превратить ту троицу в животных? Я что-то упустила этот момент.
– Как? – Его насмешливый тон меня насторожил. – Разве это не ты расправилась со своими обидчиками? Такое забавное проклятие на них наслала.
– Хочешь сказать, что у меня внезапно прорезались магические способности? – недоверчиво поинтересовалась я. – И с какого перепуга, позволь узнать? Фиргард обмолвился, что сейлин не обладают подобным даром. А меня твой кот заманил сюда именно для роли избранной. Так что…
– Какая же ты доверчивая, малышка…
Протянув руку, Сэн коснулся моей скулы. Я застыла, боясь пошевелиться. Его холодные пальцы погладили вспыхнувшую кожу, от ощущения неожиданного блаженства глаза мои вновь начали закрываться. Не горьковатый… горький запах! Так пахнул он, его одежда… так пахло наслаждение.
– Не засыпай, Зоя. Мы еще не договорили.
Мужчина убрал ладонь от моего лица, и я разочарованно вздохнула, но тут же спохватилась и постаралась придать своей физиономии заинтересованное выражение. Вспомнить, о чем вообще идет речь, с первого раза оказалось непросто. Неужели он действительно не понимает, что сон тут ни при чем? Или просто притворяется, забавляясь моей реакцией на его персону? В любом случае – гад! Но до чего привлекательный гад…
– И кому не следует верить? Тебе или Фиргарду? – стараясь выглядеть спокойной, спросила я.
– И мне, и ему, и принцу твоему ненаглядному тоже.
– А при чем здесь Эван?
Хмурясь, я пыталась разобраться в странном ответе наместника. Но память, подгоняемая неизвестно чем из выпитого, воскресила образ кудрявого парня с золотисто-карими глазами, с восхищением смотрящего на меня. Сердце екнуло, пропустив удар. Захотелось увидеть этого красавчика немедленно, пока сбесившиеся гормоны не сыграли со мной злую шутку. Он добрый, он хороший, он пахнет парным молоком, а не этой горькой травой. Грудь сдавило, кожа вспыхнула, а ослабевшие колени почему-то раздвинулись, позволив прохладной ткани скользнуть на внутреннюю сторону бедер. О-ох… А горечь-то возбуждает сильнее молока. Закусив губу, я сжала ноги и исподлобья посмотрела на брюнета. На нем была все та же рубашка с наполовину развязанной шнуровкой, жилет и штаны из змеиной кожи. Острый воротник подчеркивал длину его шеи, а черные в полумраке кареты волосы оттеняли бледную кожу. Следующая фраза далась мне с трудом, и вовсе не из-за ее смысла: