– Может, хватит? Иду я, не видно разве? Или ты меня пинками собираешься загонять к светлому будущему? – Я обиженно хмыкнула, обернувшись.
До зеркала оставалась метра три, когда собака начала вести себя странно. Сначала она, будто заигрывая, прыгнула вправо, отвлекая тем самым мое внимание, затем сделала несколько мелких шажков обратно и вдруг резко отскочила назад, после чего с разгона бросилась на меня, выставив вперед когтистые лапы. Это что? Финальный аккорд внезапной дружбы? Чуяла ведь, что все ее доводы шиты белыми нитками.
– А-а-а! – вырвалось у меня, когда мы, перекувырнувшись в полете, вместе с Красоткой полетели в зеркало, оказавшееся как раз за моей спиной, и… дружно протаранили ледяную стену водопада. – У-а-у! – еще громче завопила я, вытаращив глаза и вцепившись мертвой хваткой в мокрого дога.
Так в обнимку и рухнули в озеро, подняв столб брызг. Новое соприкосновение с водой заставило мои руки разжаться, и я топориком пошла ко дну. Красотка же, напротив, грациозно дернула лапами и начала всплывать. Но, к счастью, в последний момент вспомнила, что вечерним дайвингом занимается не одна, и, ухватив за косу, рывком вытащила меня на поверхность. Было холодно, страшно и темно. А эта наглая зверюга стояла надо мной, склонив набок голову, и любовалась содеянным. Минуточку! Как это она… стояла?
Не успев прояснить сей вопрос, я снова начала медленно погружаться, ибо сил делать какие-либо движения не было. Вода, конечно, держала мое тело, но, увы, недолго. Мышцы занемели от холода и страха. И это Светлоликого я считала сволочью? С кем же тогда от него сбежала? С двухвостым «ангелочком», что ли? Псина подпрыгивала от удовольствия, прохаживаясь по водной глади, как по асфальту, кивала головой, водила ушами и куда-то показывала хвостами, явно на что-то намекая. Но не в моем состоянии было эти ее жесты и знаки разгадывать. Никогда я не купалась в проруби зимой, с многометровой высоты в озера тоже не ныряла, через зеркала не прыгала и уж точно не водила дружбу с демоническими тварями!
Из воды меня опять достали за косу, когда я уже погрузилась с головой и самоотверженно пускала прощальные пузыри. Как только доступ кислорода в легкие был восстановлен, Красотка отпустила мои волосы и, осторожно прихватив зубами топ, засеменила вперед, не забывая при этом тащить за собой меня. Я, естественно, не сопротивлялась. Будучи в состоянии слегка подмороженной рыбы, флегматично наблюдала за тем, как она транспортирует мой «мешок с костями» к берегу. А ведь у нас даже хвороста нет, чтобы развести костер, не говоря уже о спичках. Оставалось надеяться, что этот бессловесный организатор побегов умеет не только ходить сквозь зеркала и по воде, но и вышибать взглядом искру, иначе я умру от банальной простуды.