Я начала вырываться так яростно, что парень растерялся. Кажется, я кричала, обзывала его чудовищем и кем-то еще. Он пытался меня удержать и при этом что-то объяснял, стараясь перекрыть голосом мои вопли. Эван указывал на собачье тело и отрицательно мотал головой, рычал и ругался, поминая их любимых злыдней аше-аров вместе с мифическими мирдами, пытался встряхнуть меня и даже попробовал приласкать, за что получил звонкую пощечину. Хлопок прозвучал, как выстрел на старте, и… я побежала. Босые ступни почти не чувствовали земли, промокший в некоторых местах плащ тяжелым флагом развевался за спиной, по которой больно хлестала мокрая коса. Пролетев метров двадцать, я чудом успела затормозить на краю покрытого травой берега, от которого к озеру спускался каменистый склон. Тяжело дыша, взглянула на серебристую полоску водопада и неуверенно обернулась, постепенно приходя в себя.
Мужские ладони легли на плечи так бережно, так осторожно, что на губах сама собой возникла слабая улыбка. А ведь я даже не услышала, как принц подошел. Быстро, бесшумно, незаметно. Он встал рядом и, мягко повернув меня, заключил в кольцо своих сильных рук. Я прикрыла глаза и с готовностью уткнулась носом в его грудь. Тренированный воин, охотник… я воспринимала его как ровесника, а ведь он был в несколько раз старше меня. И опытней, и умней. Так почему же я не могла просто довериться этому человеку? Если он убил Красотку, значит… Нет! Ни черта это не значит!
Меня буквально захлестнула волна ярости. Отшатнувшись, я с силой толкнула Эвана в грудь, намереваясь освободиться от этих ласково-утешительных объятий и высказать ему все, что накипело. Но, видимо, перестаралась, и удар получился слишком сильным, а может, парень просто обо что-то споткнулся и, не удержав равновесия, начал падать. Я в растерянности застыла на краю невысокого обрыва, с которого, ругаясь и рыча, скатился принц. Негромкий всплеск разбудил во мне злорадство. Так тебе и надо, убийца невинных собак! Остуди свой пыл, «герой»!
Проклятия искупавшегося в холодной воде Эвана звучали, как иностранная песня, и я невольно заслушалась переливами мужского голоса, произносящего то протяжные, то шипящие буквы на языке Тайлаари. Увлеченная этим занятием, не обратила внимания на клокочущие звуки за спиной. Мой слух сосредоточился на ругани парня и шуме водопада. Как ни грустно было признавать, что Красотка погибла от руки принца, изменить это я уже не могла. А жить мне хотелось, и вовсе не в золотом зале без окон и дверей. Перспектива остаться здесь одной пугала гораздо больше, чем возможность простить парню его проступок, ну или хотя бы смириться с ним, найдя оправдания. Ведь он думал, что защищает меня. К тому же она сама напала…