— Не обращайте внимания, Вячеслав Иванович, — ответил ему Сиволодский — Я как-то выезжал на митинг в Лужники. Теперь все мелют… А там только Бурлюка и батьки Махно не хватало… А люди слушают безответственный треп и наивно верят лоскутной информации: тут кусок правды, там обрывок сенсации и рядом — откровенная ложь и подтасовка фактов. А люди слушают, внимают, многие из них, к сожалению, мало что знают, плохо понимают… Эйфория гласности, иначе не скажешь.
Быков внимательно, очень серьезно посмотрел на Сиволодского. Задумчиво улыбнулся. Повертел в руках опустевший стакан и, опустив глаза, проговорил тихо:
— А знаете, друзья мои, мы вдруг все стали похожи на монахов, убежавших из монастыря. Мы, наконец, избавились от обета бедности, то есть уравниловки, от обета политического целомудрия, от обета смирения с диктатом, произволом, развалом. Но стоим в растерянности и будто не знаем, как жить без этих обетов, без вероучения, что делать со своей свободой.
— У-у-у… — засмеялась Левченко. — Я выпадаю в осадок. Товарищ полковник ударился в философию. Что-то обязательно должно произойти.
С похорон Галины Алексеевны, где он присутствовал с гнетущим чувством принужденности, Вадим Федорович отправился на Кузнецкий мост.
Среди прочих бумаг из кабинета Арбузова Воздвиженский выкрал две доверенности на имя Горохова Г. Б. Доверенности эти позволяли Гришане получить по 3750 рублей, выписанных художникам Дома моделей Шапочникову и Коваленко. С какой это стати люди, живущие в Москве, передоверили свой гонорар? Нет возможности получить лично, можно указать расчетный счет в Сбербанке, нет такового — дать почтовый адрес, деньги переведут без всяких доверенностей!
Третий день Воздвиженский непрестанно раздумывал над взаимосвязью: убийство Ламко в воскресенье вечером — и утренний звонок Арбузова в праздничный понедельник. Откуда Арбузов так быстро узнал об убийстве? От участкового, с его слов. Воздвиженский в подобную разворотливость милиции не слишком верил.
Частное свое расследование Вадим Федорович начал только потому, что понимал: не установив вероятного убийцу, вообще немыслимо выстроить линию защиты или ложную версию, — ведь ложная версия, чтобы сработать, фактически должна быть полуправдой.
Когда Вадим Федорович попросил Арбузова показать ему все последние финансовые бумаги, Олег категорически отказал, заявив, что отчетность к делу отношения иметь не может. Это насторожило. И вообще Воздвиженскому стало казаться, что «барин» утратил интерес к его персоне, более того, уже сожалеет, что вгорячах тогда утром обратился к нему. Но Вадим Федорович на эту историю уже имел собственные виды… И пошел ва-банк. Не зря же Вадим Федорович в суете предварительного следствия и подготовки к похоронам исследовал шкафы и письменный стол Арбузова. Вот хотя бы эти интереснейшие доверенности. О чем они говорят? О том, что Гриша Горохов — наидовереннейшее лицо Арбузова. А кому поручают организацию убийства? То-то.