— А может тебе притвориться, что ты умираешь от низкого уровня сахара в крови, — шепчет Лита, пока мы сидим на деревянном полу, под раковиной, с капюшонами на голове.
Только у нее в семье были диабетики, но я бы отлично сыграла роль умирающей. Не думаю, что они в курсе медицинских историй наших семей. Но я участвовала в театральных постановках в колледже, и прямо сейчас мне это может пригодиться.
— А что, если им нет дела до этого? Или они просто насильно скормят мне пару конфет или чего-то подобного?
— Тогда перейдем к «плану Б»
— И это…?
— Царапаться, драться и кричать.
Я ничего не сказала Лите о том, что могу быть в положении. Это маловероятно, учитывая историю Нокса, ведь обратная вазэктомия далеко не всегда успешна. И я не хочу видеть жалось в глазах Литы, когда позже выяснится, что я не беременна. Да, несомненно, я из-за этого расстроюсь. Не имеет значения, насколько тяжело мне было стараться не думать о том, каково это, иметь ребенка от Нокса.
Время идет. В любую минуту они могут спуститься в подвал, чтобы забрать нас. У меня нет времени посвящать Литу во все детали, но мне необходимо сказать ей, почему я не могу сделать то, что она предложила.
— Я не могу участвовать в «плане Б». Возможно, я беременна.
Ее рот открывается.
— Боже мой. Почему ты не сказала мне об этом раньше?
— И как бы это прозвучало, я, возможно, беременна, а возможно и нет.
— Тебе надо что-то поесть. Мы вообще зря все это придумали.
— И что нам оставалось, смириться?
— Ладно, прости. Как ты себя чувствуешь? — свободной рукой она убирает волосы от моего лица и от этого жеста меня захлестывают эмоции.
— Если честно, я чувствую себя так, будто в любую секунду умру прямо здесь. — Я стягиваю свой капюшон, и киваю на капюшон в ее ладони. — Нам надо одеть их. Они скоро придут.
Мы обнимаем друг друга свободными руками, а затем надеваем капюшоны на головы. Мое сердце громко стучит. Со вчерашнего дня, когда они перестали нас кормить, я пыталась не допустить обезвоживания, но, несмотря на это чувствую себя слегка сонной и заторможенной. Я точно не смогу отбиться от этих парней, даже если они будут в наручниках и с завязанными глазами.
— Лита, я люблю тебя. Даже если в течение последних семи месяцев ты плела интриги, чтобы разлучить нас с Августом.
Она усмехается, но я слышу и небольшой всхлип.
— Я люблю тебя, Ребекка. Даже несмотря на то, что у тебя ужасный вкус на мужчин.
Скрип открывающейся двери заставляет меня замереть. Сквозь черную ткань капюшона я не вижу ничего, кроме маленькой полоски света. Когда я слышу шаги по лестнице, мое сердце начинает скакать как сумасшедшее. Адреналин бежит по венам, и все мое тело начинает дрожать. Мои пальцы немеют и холодеют.