ответить, пусть даже если все происходящее иллюзия, и когда я отвечу на звонок, то не услышу
знакомого голоса.
Я подношу телефон к уху и зажмуриваю глаза.
Пусть это будет не сон!
― Привет, ― слышу я голос Ангела. Он не прежний (счастливый и наполненный
энергией), но и не тот, который я слышала в последние наши встречи.
Я молчу, потому что совершенно растеряна.
― Два месяца, ― шепчу я и только потом осознаю, что говорю это вслух.
Я слышу, как Ангел тяжело вздыхает.
― Я знаю, ― произносит виновато он.
― Два месяца абсолютной тишины, ― говорю я, и все внутри меня сжимается от острого
напряжения. ― Ни звонков, ни сообщений… ничего.
Я громко выдыхаю и опускаю голову. Я не знаю, плакать мне, или кричать от радости,
потому что я испытываю смешанные чувства.
― Прости, ― говорит Ангел. Я разжимаю кулак. ― Мне очень жаль, что все так…
произошло, ― он сглатывает.
Я закрываю лицо рукой и начинаю плакать, но беззвучно, чтобы он не смог услышать.
Ангел позвонил. А это главное, не так ли? Он готов возобновить со мной общение, он
готов вновь впустить меня в свою жизнь. А я… дверь в мою душу всегда была открыта для
него, и я никогда ее не закрывала, даже не думала об этом.
100
Обижена ли я? Да, потому что это не справедливо ― игнорировать меня. Но я не могу
винить его, потому что не понимаю, как тяжело ему сейчас приходится. Я не могу, даже если
бы хотела. А я не хочу.
Я молчу несколько минут, и Ангел терпеливо ждет, когда я что-нибудь отвечу. Поэтому
когда я успокаиваюсь, то задаю единственный вопрос, который крутился у меня каждый день
на протяжении последних двух месяцев:
― Как ты?
И я не имею в виду физическое состояние, потому что я знаю, что он по-прежнему не
может ходить. Я спрашиваю о том, что с его внутренним состоянием. Я думаю, что лучше,
потому что Ангел все же позвонил мне. Но достаточно ли этих улучшений, чтобы все стало как
прежде?
― Нормально, ― отвечает Ангел, и его голос звучит ровно.
― Точно? ― спрашиваю я.
― Да. Порядок. Я… привыкаю.
Я сжимаю зубы и смотрю в окно.
Мне хочется так много ему рассказать, мне хочется сказать, как дико я скучаю по нему,
хочу увидеть. Но я не могу, потому что за два месяца нашего не-общения между нами выросла
стена, которую сломать удастся только тогда, когда я посмотрю в его глаза и пойму, что он по-
прежнему считает меня своим другом.
― А ты как? ― спрашивает Ангел спустя минуту.
Я медленно втягиваю в себя воздух.
― Ужасно, ― признаюсь я. Ангел не отвечает. ― Я не собираюсь лгать и говорить тебе,