— Конечно можно. — бодро произносит он, но по его лицу читается явное недовольство тем фактом, что придётся мне еще и отдельный отпуск выбивать. — Мы его тебе перенесем.
— А на какой месяц? — с болью в голосе спрашиваю я, и подношу левую руку ко лбу, корчу гримасу боли, как будто «поймал» мигрень.
— Да на какой хочешь.
— На декабрь хочу.
— Ну декабрь, так декабрь. — с улыбкой согласился он, прекрасно понимая, что к декабрьскому отпуску придётся добавить еще и новогодние праздники, и тогда получиться выходных дней под 50.
— Ну и хорошо, спасибо Вам большое Сергей Витальевич. — с ноткой сарказма произношу я.
— Да не за что, ты только выздоравливай побыстрей, ты нам здоровым нужен.
— Ну конечно нужен, комиссию по расследования несчастных случаев никто у себя видеть не хочет. Может попробовать их судом припугнуть? — подумал я.
— Нет, это уже лишнее. Тебе после этого всячески будут кровь сворачивать. — ответил я сам за себя.
— Да знаю, я. Но все равно надо будет подумать, как можно еще с них немного денег нагреть, но это после того, как я оклемаюсь.
Мой начальник еще раз со всеми попрощался, пожелал мне скорейшего выздоровления и вышел. За ним следом стал выходить и врач, но я успел его окликнуть:
— Доктор, а можете подойти ко мне. — тяжелым голосом произнес я, и добавил. — Пожалуйста.
Я сразу понял, что у меня не простой «сотряс», а что-то по серьезнее, поэтому я собирался «допросить» врача и если хоть не получиться получить от него полной информации, то мне все равно удастся определить точно врет он мне или же нет.
— Конечно Максим. — врач подошел ко мне и наклонился:- Что ты хотел?
У меня был свой метод заставлять людей делать то, что я хочу. Я взял его за руку, крепко сжал ее, и посмотрел ему прямо в глаза. Я старался смотреть ему прямо в душу, на моих глазах появились слезы, в голове я старался подобрать какой-нибудь жалостный тон, и кажется нашел его.
— Доктор. — специально замолчал я, затем сглотнул комок подступивший к горлу, сделал паузу, выдохнул полный ртом, изображая приступ страха, и продолжил: — Доктор, скажите честно, что со мной? — и добавил. — Пожалуйста.
Я смотрел ему в глаза не отрываясь, стараясь донести каждое произнесенное мной слово, а сам мысленно приказывал ему: Не ври, скажи мне всю правду. Доктор смотрел в мои глаза, и его взгляд был не менее тяжелым и завороженным, он даже не моргал. Я понял, что он кремень, и развести такого человека за «пожалуйста» не возможно, и собрался было отпустить его руку, как вдруг он заговорил:
— У вас закрытая черепно-мозговая травма.