Так стоял он на палубе, и мысли, которым он никогда раньше не придавал особого значения, не давали покоя...
Он чувствовал, что с высоты нынешнего своего опыта и отношения к жизни, пожалуй, придется начинать все сначала...
Уже обозначился вдали силуэт Одессы, над палубой теплохода, заглушая музыку, стоял крик сотен жирных и всегда голодных чаек...
До родной земли, где был и атаулинский элеватор и комбинат на загубленной реке, оставался час хода...