Хотя… он же не сказал тебе, что любит.
Маша от досады прикусила губу, но этой мысли хватило, чтобы она зашла в лифт, вышла из него несколькими мгновениями позже и открыла дверь пустой квартиры. На большее ее не хватило: она просто осела на пуфик в коридоре, привалившись спиной к висящим в прихожей плащам. Закрыла глаза и тут же оказалась во власти воспоминаний. Его глаза, такой дерзкий взгляд, такой… многообещающий. Его руки на ее груди. Его губы. Никто никогда не делал с ней ничего подобного.
Никто не делал с ней ничего.
Поцелуи, которыми она обменивалась со своим «парнем» прошлым летом на даче, которую родители снимали для нее с братом, теперь померкли в ее памяти. Кажется, теперь это и поцелуями назвать нельзя. Ну, какие уж есть. Маша услышала что-то – не звонок, только протяжный стон поставленного в бесшумный режим телефона, он шел откуда-то из глубины сумки.
Маша схватила сумку, но телефон запрятался куда-то между самыми дальними секциями, и на долю секунды ей показалось, что, когда аппарат все же оказался в ее руках, звонок уже оборвался. Но нет.
Это был он!
Чего он хочет? Маша заметалась, пытаясь решить, брать трубку или не брать, но потом вдруг подумала, что он, может быть, чего-то забыл или хотел дать какие-то распоряжения по работе – на завтра. Кто знает? Она же на него работает, все еще работает. Должна ответить.
– Алло! – Ее голос хриплый, непохожий на себя.
– Ты в порядке? – Его голос холоден, полон недовольства.
– Да. Да, а что?
– Ты очень долго не отвечала. Я решил, что что-то случилось.
– Что могло случиться? Ты же видел, как я зашла в подъезд? – удивилась Маша.
– И что? Ты обещала мне позвонить.
– Я не обещала, – возразила она и почувствовала, услышала глубокий напряженный вздох.
– Да, не обещала. Ты просто ушла, не оборачиваясь. Я чем-то обидел тебя? Расстроил? Надоел тебе? Я ничего в тебе не понимаю. Мне тридцать два года, и я совершенно не представляю, как обращаться с такими юными девушками, как ты. Я, когда тебя вижу, теряю последние остатки здравого смысла. Думаешь, это легко?
– Пожалеть тебя, что ли? – улыбнулась Маша. – Бедненький.
– Смеешься. Опять надо мной смеешься, – вздохнул он. – Не понимаешь ты меня.
– Да куда уж мне!
– Так с тобой все в порядке? – расстроенно спросил он. – Моя помощь не нужна?
– Помощь? Какая помощь? – опешила Маша.
– Не знаю. Откуда я знаю? – разозлился он. – За хлебом сходить? Какой еще предлог придумать? Я не хочу уезжать. Сижу тут, у твоего подъезда. Скажи мне, чтобы я ехал домой. Скажи так, чтобы я это сделал. А то у меня завтра дел – по горло, а я тут буду на твои окна смотреть, понимаешь. И ведь я даже не уверен, что они – твои. У тебя на кухне какие шторы?