Дойдя до леска, они повернули направо. Широкая дорога, покрытая талым снегом, змеей поползла в гору. Молча, понурившись, они поднимались все выше и выше.
- Вот тебе и город! - сказал Кирило, когда они поднялись на гору.
Перед ними в долине раскинулся город. Широкие улицы, как реки, перерезали его вдоль и поперек. Вдоль улиц, как стражи, выстроились высокие каменные дома, кирпич краснел, блестели побеленные стены. В небо уходили острые шпили церквей; вокруг них на небольших площадях теснились лавки. Как муравьи, сновали и суетились люди. Всюду слышен был говор и крик, смутный гомон и гул... Заходящее солнце, как кровью, заливало город багровым светом.
Христе стало страшно... Город показался ей хищным зверем, притаившимся в яме; разинув кровавую пасть с белыми острыми клыками, он, казалось, вот-вот бросится на нее. - Ну, девка, постояли и хватит, пора идти!- сказал Кирило, как в колокол ударил.
Христя затрепетала, как подстреленная... Слезы ручьем полились у нее из глаз.
2
- Сам черт ввяжись в это дело, и то такого не выдумал бы!.. Пост на исходе, а у меня одной щуки целый воз не распродан, чехони две бочки... сорокаведерных. А тут еще оттепель... Тьфу! В лавку не войдешь...воскликнул Загнибеда, явившись вечером домой.
У Христи руки похолодели, когда она его увидала. Огромного роста, лицо длинное, усищи рыжие, острый горбатый нос, под нахмуренными бровями, как два уголька, горят не желтые, а прямо красные, как у кролика, глаза. Одет он был по-мещански в долгополый суконный чекмень, который доходил ему до самых сапог, широкая барашковая шапка пирожком, как сковорода, прикрывала его длинную голову. Лицо, фигура, поступь - все говорило о том, что это человек сильный, решительный; такой ничего не испугается, ни перед чем не остановится. А красные кроличьи глаза выдавали лукавую душу, ехидные замыслы: каверзность писаря побраталась в них с хитростью лавочника.
- А это кто, Олена? - обжегши Христю быстрыми глазами, спросил он у жены, молодой, исхудалой женщины с бледным лицом и голубыми глазами. Казалось, само небо отразилось в ее светлых зрачках.
- Да это служанка,- ответила та тихим приветливым голосом, словно легкой рукой коснулась струны.
Загнибеда стал посреди кухни, бросил взгляд на жену, потом на Христю, которая, понурясь, стояла у порога; потом снова на жену и снова на Христю... Так орел с высоты всматривается в добычу, выбирает, какая повкусней.
Невысокая Христя с полным розовым лицом, молодыми ясными глазами, черными бровями так непохожа на исхудалую Олену. Та, бледная, увядшая, как поблеклый цветок; эта - только что расцвела... У Загнибеды глаза загорелись, когда он глянул на круглый невысокий стан Христи.