Они толпами слушали репродуктор с сообщениями Совинформбюро, о том, как страна сражалась с врагом. Всем бараком зачитывали до дыр газеты с описаниями героических подвигов бойцов и командиров Красной Армии.
Именно тогда её мечта укоренилась и выкристаллизовалась. И Маша стала к ней двигаться. Целенаправленно. Надо учиться — она училась. Надо заниматься физкультурой — занималась. Она стала отличницей по успеваемости, по физической подготовке.
Добилась перевода в спецприёмник НКВД. Она стала единственной девочкой в классе. Она была единственной девочкой в приёмнике. Ради неё одной никто не станет организовывать женского класса (тогда практиковалось раздельное обучение — мальчики отдельно, девочки — отдельно, прим. авт.). Спецприёмник этот был аналогом суворовского училища. Но если в суворовских и нахимовских училищах из беспризорников готовили офицеров для армии и флота, то в их приёмнике готовили оперов НКВД. Натаскивали их, как собак. Дрессировали. И — пороли. Даже Машу. Причём, в этот спецприёмник был особый отбор. Отбирали не самых умных, не самых покладистых. Наоборот — самых отчаянных и дерзких беспризорников, от которых «вешались» остальные приюты для беспризорников.
Впервые Маша оказалась в особом положении. Как единственная девочка, она стала — неприкосновенной. Как волчица в стае. Из-за неё — каждый день драки! Но она — неприкосновенна. И это была проверка её женской силе. Тому, чему её учила бабушка.
После спецприёмника — полугодовая работа в «поле» сержантом милиции. Опять — на отлично! Поэтому — спецкурсы. И тоже — с отличием! Поэтому по окончании она — лейтенант, а не младлей, как все.
Жизнь была простой и понятной. Чёрно-белой. Противной и тошной, но — простой. Есть люди, а есть — уроды. Есть свои, остальные — чужие, а значит — враги. Есть цель, есть мечта, есть к ней — путь. Всё остальное — по боку! Есть — работа, служба, остальное — потеря времени. Есть коллеги, есть люди, нет — мужчин и женщин. Есть цель, всё остальное — средство её достижения. Но, есть ещё и Честь. До вчерашнего дня — просто Честь. Теперь — девичья Честь отделилась, образовавшись, вдруг, в самостоятельное понятие. Вчера Миша что-то сделал с Машей. Она лишилась невинности, но обрела намного больше!
Её большая Душа, зажатая рамками Разума, не терпела монохромности жизни. Разум — шёл к Цели, Душа хотела — Жизни. Красок, радости, счастья, любви. Работая среди таких же сержантов и офицеров НКВД, Маша не видела красок. Война выплеснула из людей всю гниль их пустых черепных коробок наружу. Страна захлёбывалась в этих нечистотах. Их, бойцов правопорядка было очень мало. Они — тоже тонули в этом дерьме. Они — ожесточились. Круглые сутки, складывающиеся в недели, месяцы и годы, солдаты закона и порядка жили и возились с преступниками, отступниками, уродами, прочими людьми с червивыми головами и сердцами, деклассированными элементами. Нормальные люди работали от зари до ночи, часто — ночевали прямо в цехах. Свои проблемы решали — сами. Милиция их просто — не видела. Поэтому, спустя некоторое время казалось, что в мире больше нет других людей, нормальных, простых людей с обычными человеческими понятиями и ценностями, остались — только уроды. Очень часто вместо задержаний — применяли оружие.