– Он будет жить? – спросила она. Хирург пожал плечами.
– Он молод, – сказал он. – И крепкий и сильный. Скажем так – выживет, если захочет. Я не бог, мэм. Я видел, как выздоравливают и в более серьезных случаях. Держите его на гренках и чае. Я приду завтра и еще раз пущу ему кровь.
Эллен сглотнула.
– Он без сознания или спит? – спросила она. Хирург пожевал губами.
– Пожалуй, и то и другое. Когда у человека жар, он толком не спит.
– Да, ему нужен сон, – сказала она.
– И вам тоже, мэм, позвольте мне заметить, – сказал хирург. – А в случае с пареньком вы победили. Удар по моей профессиональной гордости, но факт есть факт. Итак, малый отправится домой с обеими руками. Всего вам хорошего. Я зайду завтра.
– Благодарствуйте, – отозвалась она бесцветным от усталости голосом.
Сон буквально свалил ее с ног, а тело даже не почувствовало жесткости пола.
* * *
Граф Эмберли встретил жену, детей и мать в вестибюле своего лондонского особняка. Они вернулись после прогулки по Гайд-парку. Вдовствующая графиня заметно похудела и выглядела озабоченной.
– Сядьте, матушка, – тронув ее за локоть, проговорил граф. – Я только что получил письмо от Мэдлин. Вы не поверите – оно было написано три недели назад. Доминик в Брюсселе. Когда она писала, он страдал от очень серьезной раны в грудь, сломанных ребер и сильного жара.
Графиня нервно прошлась по комнате.
– Так что он не находится на пути в Париж со всей армией, – сказала она, просветлев лицом. – И мы были не правы, упрекая его в легкомысленном молчании.
– И молчание Мэдлин тоже объяснилось, – сказала Алекс. – Так, значит, она с ним, Эдмунд?
– Очевидно, нет. Он находится на улице Монтень, у миссис Симпсон. Мэдлин не может оставить дом леди Андреа, который превращен в лазарет. Мэдлин с ног сбилась, ухаживая за ранеными.
– Но он в хороших руках, – сказала Алекс. – Она вам понравилась бы, матушка. Очаровательная, спокойная и разумная леди. А пишет ли Мэдлин о капитане Симпсоне? С ним все в порядке?
– Увы, он, кажется, убит, – сказал граф.
– Ох! – Потрясенная Алекс взглянула на мужа. – Какой ужас! Они были так преданы друг другу!
Вдовствующая графиня беспокойно поднялась с места.
– Я поеду, – сказала она, голос ее заметно дрожал. – Мне следовало уехать в Брюссель еще весной. Вы должны отвезти меня в Брюссель, Эдмунд, – заключила она. – В противном случае я еду одна. Сию же минуту еду домой, чтобы приготовиться к отъезду.
Граф подошел к ней и крепко обнял за плечи.
– Мы выедем завтра утром, матушка, – сказал он. – Вы и я. У вас вполне хватит времени уложить вещи. Немного погодя я прикажу подать карету, чтобы отвезти вас домой. Но сначала сядьте и выпейте с нами чаю.