— Ну же, Полин, толкни его сильнее, — как можно спокойней попросила я, зная, что если я напугаю ее беспокойством в голосе, все только усложнится.
А беспокоиться было о чем. Кровотечение при потуге только усилилось. Но кровь была какой-то темной и очень отличалась от обычного маточного кровотечения. Плохо. Очень плохо. Это значит, что есть дополнительные причины кровопотери, и это еще больше усугубляет и без того сложную ситуацию. Нужно срочно найти причину, иначе Полин погибнет. Но это невозможно, пока плод остается в ней.
— Еще вздох и задержи его, — скомандовала я, как только первый выдох не принес результатов.
Полин всхлипнула.
— Ну же! — прикрикнула я, стараясь перебить ее истерику.
Она послушно набрала полные легкие воздуха и замерла в напряжении.
— Подтолкни же его. Помоги ему протиснуться.
Но и на этот раз результата не было. Лишь третий вздох и более сильный толчок пододвинул ребенка ближе к выходу, но как только схватка прекратилась, его тотчас же втянуло назад. Я уже видела подобное, так случается, если пуповина обмотана вокруг тельца, она не дает ему сдвинуться.
— Полин, его держит пуповина, тебе придется при следующей потуге стараться сильнее, вытолкни его как можно ближе, чтобы я попробовала нащупать петлю и снять ее.
Я уже не церемонилась с ней и не обращала внимания на ее усталость. Я знаю, что ей очень плохо сейчас, но в данной ситуации помочь себе и своему ребенку может только она. Ее бледный вид все больше пугал меня, заставляя действовать жестче. Время утекало как песок сквозь пальцы.
Минуты шли, а очередной потуги все не было. Холодный пот тек по позвоночнику и по лбу, застилая глаза. Грудь стягивало, словно стальным канатом, а в животе образовались тяжесть и холод, как будто я наглоталась речных камней. Минуты беспощадным потоком проходили, не принося и намека на то, что все обойдется.
— Больше нельзя ждать, — сказала я скорее себе, чем остальным, и принялась резко и очень ощутимо щипать кожу под животом, заставляя мышцы сжиматься, в надежде, что спазмы вызовут новую схватку.
Девушки, все как одна, молча наблюдали за моими действиями, боясь даже дышать. А я все больше отчаивалась, видя всю бесполезность того, что делала.
— Роза и ты, — указала я на вторую неизвестную мне помощницу. — Встаньте по бокам и поставьте колени на кровати, так чтобы она уперлась в них пятками. Руфь обними ее за плечи, и будешь наклонять ее корпус вперед каждый раз, когда она будет тужиться.
Ни слова против, ни единого вопроса. Все четко выполняли мои приказы, и даже Руфь перестала плакать, только ее губы слегка шевелились в молитве.