На экранах стало появляться более четкое изображение разрушенных стен, а меня что-то зацепило во всем рассказе генного.
– Кел, а разве не Рон Райв отец Шона? – Ухватилась я за мелькнувшую мысль и перевела взгляд на экран.
Там компьютер сканировал все в ультракрасном излучении, а потом стал искать источники тепла. Сквозь стены стали появляться какие-то красные точки. Я даже вытянула голову, будто это как-то поможет приблизить объекты.
– Рон отец многим модификатам, его гены лучше всех приспособлены к жизни и на них слабо влияет мутация. Главерода это полезно – многие рожденные не хотят сражаться со своим биологическим отцом. Ну, а Марк остается папой для Шона, ведь именно он его воспитывал и вкладывал деньги в его развитие.
– Прямо, как на торгах. – Выразила я общую суть всего сказанного и посмотрела на расчетливого «старца». – А под каким тогда предлогом ты остаешься около меня?
– А ты сама не видишь своей выгоды от моего присутствия? – Он о чем?
– Ты древний язык выучить хочешь? – Конечно, я кивнула. – Информацию из первых рук о модификатах тебе нужна? – Еще раз кивнула. – Доступ к разработкам генетиков?
– Нужен.
– Ты можешь просить у меня все, но почему-то ты только сидишь в компьютере и пытаешься что-то там создать. Я видел твои наработки и скажу сразу – это лучше, чем уже имеется. В следующий раз я привезу тебе несколько живых образцов для эксперимента. – Услышав об этом, я даже вздрогнуть не успела, а уже готова была разорвать генного. Как живых? Разве можно так легко распоряжаться чужой жизнью?
– Я не готова пробовать на живых модификатах. – Встав с кресла, я начала ходить по помещению забыв обо всем на свете. – Я пробовала делать лишь на голографической модели ДНКа, что ты мне приносил. Прогресса я не обнаружила. В итоге я все равно получаю мутантов, ведь Древние не только в двойной цепи делали изменения, но и в белках, поэтому вы питаетесь фотосинтезом, но раньше это было болезнью для человечества. – Внимательные глаза смотрели на мечущуюся фигурку. – Пигментная ксеродерма – болезнь наследственная, повышает чувствительность кожи к ультрафиолетовым лучам. – Она запустила руки в волосы и даже застонала, понимая всю ситуацию. – А знаешь, почему у вас конечности легко отрастают? Или сломанные кости восстанавливаются? – Мужчина не ответил, но девушка присев на корточки, тихо заговорила. – Все генные больны фибродисплазией! – Это слово не принесло ясности для единственного слушателя, но Кристина… нет, Надежда Человечества поясняла. – Ваш организм выращивает кости из соединительной ткани и делает он это, после каждого повреждения кожных покровов… нет, у вас не так, но раньше у больных людей вырастали кости в неположенных местах, стоило им только оцарапаться. – Я сидела на полу и старалась недопустить появления живых экспериментов в моих руках. – Ты ведь несерьезно, про людей для пробы? – С надеждой посмотрев в глаза генному, я увидела лишь решительный серый блеск. Застонав, я уткнулась в свои ладони и выложила самый последний довод. – Голограммы, что я стараюсь изменить – в конечном итоге все больны эпидеродисплазией цифедиформы – у них на коже наросты, что по плотности похожи на кору дерева. – Посмотрев на белый потолок, я попросила Надежду показать то, что я скрывала даже от самой себя.