– Серьезно? Эта съемка что, испытание «последнего героя»? На улице почти девять градусов.
В ответ девушка помахала мне рукой.
– На пути есть много интересного. Хочу посмотреть, что увидишь ты.
– Ладно.
– До скорой встречи, - ответила она с самодовольной улыбкой на лице.
Фотоаппарат обжигал кожу холодом и мне с трудом удавалось переключать настройки заледеневшими пальцами, в то время как Джоджо сдвинулась с места и направились на парковку позади нашего здания.
Я развернулась и, обратив внимание на старый дом, закинула голову повыше на антенну. Просмотрев пробный кадр, переключила параметры и снова поднесла объектив к глазам, делая новый снимок. Дисплей заполнила картинка, и по моему лицу растянулась улыбка. Джоджо права. Режим автоматической съемки оказался полным отстоем. Понимание, как регулировка параметров повлияет на изображение, придавало снимку совершенно другой вид.
Я пошла в противоположную от «Маунтеньер» сторону, погрузившись в фотографирование и сравнение качества работы под влиянием различных вариантов ISO, выдержки и экспозиции. Крупный план покрытых снегом листьев, заснеженных крыш, разбитых машин, заваленных снегом, оконных рам в снегу… На моих снимках было полно снега, но меня все устраивало.
– Тебя уволили? – С другой стороны улицы раздался голос Тайлера или Тэйлора. – Мы с Зиком поспорили, как долго ты продержишься. – Один его глаз был прикрыт на фоне заходящего солнца, и я обернулась, увидев, как оно выглядывает из-за гор. Оттянув рукав пальто, посмотрела на часы. Я провела на улице при такой холоднющей температуре два с половиной часа и едва заметила это.
– Ты, который? – Спросила я, убирая камеру.
Он засмеялся.
– Тайлер. Ты работаешь кем-то вроде оценщика страхового убытка? – Улыбаясь, спросил он.
– Нет. Делаю снимки для журнала.
– Должно быть они в безнадежном положении, - подколол меня он.
– Пошел на хрен, - ответила ему, направившись в обратную сторону к своему зданию, который оказался в трех кварталах. Тайлер стоял снаружи станции. Я даже представить не могла, что ушла настолько далеко.
– Эй, – крикнул он. Позади раздалось хлюпанье ботинок по мокрой улице и хруст каменной соли прежде, чем он добрался до меня. – Я просто пошутил.
– Я тоже, – ответила я, продолжая идти.
– Так, э-э. – Он засунул руки в карманы коричневых брюк-карго. – Ты и Пейдж…
– Нет никаких меня и Пейдж.
– Нет? Почему? Кое-кто сказал, что вы… тебе же нравятся парни, правда? Я имею в виду… должно быть так, после того, что у нас было. Никак не могу разобраться.
– В чем разобраться?
По его лицу медленно расплылась улыбка.