Среди контингента, на котором проверялись вакцины и противоядия, встречались и преступники, приговоренные к длительным срокам заключения. Эти субъекты были готовы на все, чтобы скорее выйти на свободу.
Добровольцам подробно разъясняли, что их ожидает. Испытания проводились строго на условиях добровольности. Милтон даже и представить себе не мог, что с людьми можно поступать, как с бесправными морскими свинками.
С Дэном Ливингстоном все было более или менее понятно. Он в пьяном состоянии совершил преступление и согласился плыть на остров, чтобы выпутаться из ситуации и подзаработать. Его заявлению о том, что он не был предупрежден об опасности, сделанному в полусознательном состоянии, можно было бы не придавать значения.
Зато филиппинцы!.. Нимфа была слаба, но Рональд не сомневался в том, что мыслит вполне адекватно.
Змеелов с сочувствием посмотрел на бледное лицо девушки.
– Я во всем разберусь… – начал он, но тут дверь резко распахнулась, и в вагончик ворвался Бенджамин.
– Ты знаешь их язык? Откуда?! – закричал он с порога.
– Знаю, – спокойно ответил Милтон. – Я в свое время более года провел на Филиппинских островах, научился объясняться.
– А шеф в курсе, что ты их понимаешь? – Лаборант сжал губы.
Теперь он раскаивался в том, что вопреки инструкциям Аптекаря на несколько минут оставил Змеелова наедине с филиппинкой.
Бенджамин и представить себе не мог, что Рональд говорит на тагалоге.
– Уизли меня не спрашивал, я ему не докладывал.
– А теперь расскажи, о чем ты болтал с этой костлявой девицей!
Это уже не лезло ни в какие ворота! Лаборант, обязанный помогать Милтону, выполнять все его просьбы и указания, потребовал от него отчета!
Отреагировать на это наглое требование Змеелов не успел.
На пороге вагончика появился Питер и заявил:
– Шеф хочет срочно видеть тебя. – Он показал пальцем на Милтона.
И тут Рональд вспомнил, что видел это лицо много лет назад на телевизионном экране. Приплюснутый нос, плоское лицо, щель между двумя верхними зубами, мощные плечи и тяжелая походка практически исключали вероятность ошибки. Да, конечно, никакой это не Питер, а бывший нью-йоркский полицейский Эдди Крайтон. Лет двенадцать тому назад он был приговорен к смертной казни за серию ограблений и зверских убийств.
«Что-то здесь нечисто, если в команду включен опасный преступник», – подумал Змеелов.