– Да.
Но она же чувствовала звеневшее в воздухе напряжение! Так неужели, если бы она не сказала, что беременна, он бы действительно ее поцеловал? От одной этой мысли она чуть в обморок не свалилась.
Но к чему все эти «если бы»?
– Но кто знает, вдруг, – она судорожно сглотнула, – я тебе понравлюсь?
Их глаза встретились, но, кажется, он не уловил двойного смысла.
– Констанцо всегда сможет помочь тебе с работой в Нью-Йорке, – заметил он, отступая назад и отводя взгляд.
Лаура Бэт грустно улыбнулась. Стоило ей лишь признаться в беременности, как он сразу же потерял к ней всякий интерес. Ладно, пусть ей от этой мысли немного больно, но так даже лучше. Должно быть лучше. Да и в любом случае, с чего мужчине, женившемуся на супермодели, хотеть самую обычную беременную простушку?
– Чтобы жить одной в Нью-Йорке, да еще и с ребенком, нужно зарабатывать кучу денег. А раз я до сих пор не сумела найти подходящей работы, глупо думать, что, став матерью-одиночкой, я сразу же ее отыщу. На свадьбе я подумывала о том, чтобы отыскать новых соседок, но теперь понимаю, что отыскать двух женщин, согласных жить в крошечной квартирке с младенцем, совсем не просто. Думаю, мне все-таки придется вернуться в Кентукки, к родителям, дождаться рождения ребенка, а потом искать работу.
Звучавшая в ее словах грусть оседала на плечи Антонио промозглым плащом. Всего две минуты назад в ней было столько огня, что он едва ее не поцеловал, а теперь она вдруг стала покорной и послушной.
И стоило ему только узнать о беременности, как все внутри его сразу же заледенело от страха. Меньше всего ему сейчас нужны напоминания о потерянном ребенке. Но четыре недели она вполне может здесь жить. Четыре недели необходимого ей отдыха, четыре недели, после которых беременность станет заметна невооруженным глазом… Но смотреть, как станет расти чужой ребенок, когда его собственному не оставили ни единого шанса, он просто не может.
– Если ты не против, я бы пошла на кухню и приготовила бутербродов.
– Пойдем, я тебя провожу.
Но она лишь рукой махнула.
– Не надо, мне нужно немного побыть одной.
Лаура Бэт ушла, и Антонио сразу же повалился в кресло, устало прижав руки к лицу. Он всегда любил тишину и покой, а теперь в его доме станет жить вечно голодная беременная женщина. Беременная. Ждущая ребенка. Одинокая женщина без средств готова идти на любые жертвы, лишь бы подарить малышу достойную жизнь. А его собственная богатая жена, которая могла бы нанять целую армию нянек и помощников, сделала аборт.
Антонио крепко зажмурился. Нужно, чтобы она уехала прежде, чем беременность станет заметна. Иначе он просто с ума сойдет.