Не желая больше об этом думать, Антонио нажал на газ.
– Как здорово! – воскликнула Лаура Бэт, подставляя лицо трепавшему волосы ветру.
Улыбнувшись, Антонио увеличил скорость, и уже буквально через пару минут Лаура Бэт счастливо рассмеялась, вскидывая руки над головой, чтобы лучше чувствовать встречный поток воздуха, а сам он заметил, как от этого смеха на душе становится спокойнее. Но это не меняло того, что насчет Констанцо она ошибается. С той минуты, что они встретились, Антонио приходилось неустанно отстаивать свое личное пространство, и еще ни разу отец не отступал без серьезной схватки. Только сейчас это не имело никакого значения.
Важен лишь ветер в лицо и бьющее в глаза солнце.
Там, где нет ни отца, ни уже два года висящих над головой бесконечных заказов, ни студии, где все без конца напоминает о том, что он потерял.
Наконец-то сумев расслабиться и полной грудью вдыхая бьющий в лицо ветер, Антонио слушал звонкий женский смех и гнал машину к музею Пикассо.
Следуя за Антонио к служебному входу, Лаура Бэт недоверчиво оглянулась по сторонам.
– У тебя есть друг-смотритель или твой отец один из спонсоров?
– И то и другое, – небрежно бросил Антонио и вытащил из кармана мобильник. – Кармен, мы пришли.
Буквально через минуту дверь открыла коротко стриженная женщина. Антонио что-то сказал ей по-испански, она улыбнулась и сразу ушла.
– Неплохо. – Похоже, она никогда не устанет удивляться обычаям миллиардеров.
– Именно. Терпеть не могу пробираться сквозь толпу и стоять в очередях.
– Никто этого не любит.
– Но мне повезло, и я всегда могу воспользоваться служебным входом.
– Верно.
Он уверенно вел ее по узким проходам, пока они не оказались среди картин, во власти цветов и оттенков, где Антонио сразу же замер и прикрыл глаза, глубоко вдыхая пропитанный тишиной воздух, а Лаура Бэт с трудом удержалась от смеха. Так вот где он, оказывается, чувствует себя как дома! И где ему действительно нравится.
Ни слова не говоря, он стоял перед картиной, пока Лаура Бэт, прищурившись, изучала необычные формы, непропорциональные тела и неожиданные сочетания цветов.
– Разве не чудо?
Она с трудом удержалась, чтобы не поморщиться.
– Верно. Чудо.
Понадобилось всего лишь десять минут и еще пара работ, чтобы она окончательно убедилась, что Пикассо ей не нравится, но, не желая казаться неотесанной деревенщиной, она все равно улыбалась и кивала в нужных местах.
Правда, в итоге все равно не выдержала:
– Извини, но все эти картины слишком странные.
Антонио коротко на нее взглянул и заметил:
– Тебе не нравятся абстракционисты.