– Не нравятся.
– А почему раньше не сказала?
– Потому что тебе здесь нравится.
– Нравится. – Он оглянулся по сторонам, словно этих десяти минут хватило, чтобы насытить его голод. – Но сегодня мне здесь немного не по себе.
Только дело не в музее, а в разговоре с отцом. Антонио старательно делал вид, что ничего особенного не случилось, но она все равно чувствовала, что он расстроился. И если Констанцо действительно впервые отменил их совместные планы, для этого точно должна быть какая-то конкретная причина. И Антонио не мог этого не понимать.
Так почему же он притворяется, что ничего не случилось?
– Наверное, я просто не хочу находиться в четырех стенах, – заметил он, оглядываясь по сторонам.
– Наверное. – Вероятно, ему нужно немножко погулять, подышать свежим воздухом и подумать. – На улице нас ждет замечательная машинка, так что, если ты хочешь прокатиться по городу, я с удовольствием составлю тебе компанию.
Антонио с тоской глянул на окружавшие их картины, и она вдруг подумала, что его состояние связано не с отцом, а с картинами. Похоже, Пикассо его любимый художник, раз, оказываясь в Барселоне, он всегда посещал этот музей. Вот только что-то ей подсказывало, что, перестав рисовать, он ни разу сюда не заглядывал.
И если она угадала, его нужно срочно отсюда вытащить.
– Пожалуйста, я так хочу посмотреть город.
– Тогда я устрою тебе экскурсию.
– Ты меня не слушал? – Она ухватила его за руку. – Я не хочу таскаться по музеям и соборам, я хочу прокатиться с ветерком.
– Барселона стоит того, чтобы ее посмотреть, – кивнул Антонио. – Думаю, поездка – это действительно хорошая идея.
Уже пару минут спустя они снова уселись в спортивную машину и помчались среди мешанины старинных и современных зданий, зеленой листвы, пальм, пешеходов… Они мчались все быстрее, и Лаура Бэт охотно подставляла лицо ветру и солнцу, с каждой секундой все больше убеждаясь, что, несмотря на твердое решение отвыкать от дорогих игрушек богатых друзей, в эту машинку она уже успела влюбиться.
Вот бы самой обхватить белую кожу руля, выжать газ… Двадцать минут она нещадно боролась с обуревавшим ее желанием, а потом не выдержала и сдалась.
Едва ли не прижавшись к Антонио, она проорала ему в ухо, пытаясь перекричать свист ветра и шум города:
– Можно я поведу?
В ответ он лишь озадаченно на нее глянул, словно не вполне уловил смысл слов.
– Пожалуйста! – Она заискивающе улыбнулась. – Можно, я поведу?
– А ты уверена, что справишься в незнакомом городе?
– Уверена. Я водила в Нью-Йорке.
Антонио все еще хмурился.
– А с ручной коробкой передач справишься?