Марго всматривалась в жесткие очертания губ Кэри. Не слишком тонкие и не слишком полные, они часто заставляли ее забывать, что с них могут срываться самые язвительные замечания. Девушка ощутила внезапную тревогу: наметанный глаз сестры сразу же распознал неестественную, болезненную бледность пациента. Больной даже не пытался помочь самому себе выздороветь.
Марго сделала шаг вперед, и Кэри быстро оглянулся.
— Доброе утро, — сказала она. — Надеюсь, вы хорошо спали.
— А, вот и вы, сестра! Доброе утро, — ответил он. — Уже вернулись?
— Вы не завтракали? Еда уже остыла.
— Спасибо, не хочется.
— Вы должны поесть хоть немного. Пойду подогрею кофе. — В эту минуту она была почти благодарна ему за то, что он не язвил. — Не годится морить себя голодом. Что скажет мистер Вилльерс?
— Вероятно, что-нибудь непечатное, — равнодушно ответил Кэри.
Когда она выходила из комнаты, в ее ушах все еще звучал его мелодичный голос, и неожиданно ей на память пришла строка из любимого стихотворения: «Фальшивая мелодия с неверными словами…»
Вернувшись с подносом, Марго увидела, что Кэри читает. Раздраженным тоном, не поднимая головы, он произнес:
— Разве я не говорил вам, что не хочу есть?
— Отказ будет черной неблагодарностью с вашей стороны. Я специально сварила яйца.
Кэри бросил на нее уничтожающий взгляд и продекламировал:
— «О, Женщина! В часы моих сомнений, в минуты праздности, мгновенья суеты, когда слова болезненны и гневны, ты мой хранитель, ангел — это ты!»… — Он сделал паузу и насмешливо добавил: — Очевидно, вашему самолюбию льстит роль ангела-хранителя?
Марго прикусила губу, злясь на себя за то, что краснеет. Впервые в жизни ей безумно хотелось ударить пациента. Но она удержалась и холодно бросила:
— Моему самолюбию нет до этого дела.
— Неужели? А как же восхваления многочисленных пациентов, вверенных вашему попечению?
Не отвечая, Марго приготовила шприц и с удовлетворением отметила, что ее руки уже перестали дрожать. Глупо было позволять изводить себя, и она твердо решила не подавать и вида, что замечания Кэри уязвляют ее. Если он полагает, что способен ранить, или, скорее, — быстро поправилась она, — досадить ей, она постарается не доставить ему такого удовольствия.
В комнате некоторое время царило молчание, и когда Марго украдкой взглянула на Кэри, то заметила, что он съел яйцо, половинку тоста и выпил немного кофе.
— Сколько же еще мне предстоит вытерпеть, прежде чем я смогу передвигаться, опираясь на палку, и меня перестанет раздражать бодрая походка здоровых людей? — он сжал губы. — Мой бесценный дядюшка проповедует терпение, но оно ему нужно, чтобы ставить на мне свои опыты.