— А ты знаешь, что со сменой владельца стоимость акций упадет? — как бы невзначай спросила я.
— Это не страшно, Тин. Мы не Microsoft. Не думаю, что ты заметишь существенные отличия.
— Знаешь ли, четырнадцать процентов и шесть — это уже существенно, — меркантильно заметила я.
— Ладно, оставим пререкания, — небрежно отмахнулся Максим. — Во-вторых, Крис обещал тебя не обидеть в заработной плате. И потом, фирма никуда не денется. Наш головной филиал по-прежнему находится в Испании. Конечно, есть некоторые заминки, но я скоро улажу эти дела.
— А тебя-то что заставило отказаться от управления «Максикрисом»? — не уступала я.
— Ну, — он слегка смутился. — Здесь тоже есть кое-какие проблемы.
— Например.
— Завтра, когда ты будешь подписывать бумаги, ты сможешь ознакомиться с более подробной информацией.
— Ты даешь мне время подумать? Как благородно.
— Да. Оригиналы завтра принесет Юлиана.
— Завтра суббота, Макс, — заныла я, всем своим видом показывая, что не собираюсь заниматься ерундой в свой выходной.
— Кристофер настоял, чтобы подписание состоялось после просмотра концерта Штрауса во Дворце Республики. Заодно и отдохнешь, расслабишься.
— Отлично, — скептически заметила я.
Перед моими глазами промелькнула сцена завтрашнего посещения культурного мероприятия. Оркестр, играющий великие мелодии на большой сцене, полный зал, уютные зеленые кресла. В принципе, было бы неплохо посетить столь забытые театральные залы, но омрачало это великолепное действие предстоящее заключение непонятной мне сделки.
— Ну, я не знаю, Макс, — все еще сомневаясь, сказала я.
— Не волнуйся, Тин. Все под контролем.
Я хмыкнула:
— Ну конечно.
— Езжай домой. Все действительно будет хорошо. Доверься мне, — улыбнулся Макс.
Мне казалась совершенно нелепой эта ситуация. Взвесив предстоящие перспективы, я была категорически не согласна с решением главы совета директоров фирмы. Мне не нравилось абсолютно все. Хотя, может, мое положение и не было таки уж плохим. Дивиденды должны были по-прежнему регулярно поступать на мой счет. Ведь у меня было ни много ни мало четырнадцать процентов акций. Осталось шесть, пусть даже официально я и не являлась акционером. Также смущало то, что пока это все было вилами на воде писано и напоминало брокерские манипуляции, когда по бумагам ты богач, а по факту — не видишь ни копейки. Тем не менее, по этой же причине, я не могла не согласиться с утверждением Максима про обращение ценных бумаг на рынке. Фирма была успешной, и я периодически проворачивала сделки на бирже, что приносило мне не маленький дополнительный доход. Если представить, что это просто сделка, то в целом картина не была печальной. Оставалось дождаться второго пакета документов с официальным восстановлением меня в членах совета директоров. Что касается смены собственника, то, помимо падения цен на наши акции, меня могло ждать еще несколько мелких неприятностей. А, насколько я знала Максима, отступать он не собирался, даже из-за того что мне не совсем приятно предстоящее сотрудничество с Кристофером.