Михаил решил досидеть до темноты, а потом под ее прикрытием выбираться из воронки и ползти к своим. Комбинезон и унты не позволят замерзнуть – кисти рук только зябнут.
Начало смеркаться – все-таки первые числа ноября, день совсем короткий. «Еще с полчасика – и пойду к своим», – решил Михаил.
Как же он просчитался! Когда окончательно стемнело, фашисты стали пускать осветительные ракеты. Хлопок – и в небе на парашютике повисает яркий, ослепительно-белый шар, заливающий местность мертвенным светом. Между пусками осветительных ракет промежутков почти не было. Да сколько же они добра впустую переводят!
Выбрав момент, когда ракета, выгорев, стала меркнуть, Михаил рванулся вперед. Он бежал изо всех сил. С немецкой стороны раздался ненавистный хлопок ракетницы. В ту же секунду Михаил упал на землю и замер. И такую уловку он повторил не один раз. Когда уже подобрался поближе к русским позициям, то, задыхаясь от бега, отчаянно закричал:
– Товарищи, не стреляйте – я свой!
– Ползи, мы стрелять не будем, – послышалось в ответ.
Приободренный Михаил с нетерпением стал ждать удобного момента. Вот свет очередной ракеты стал тускнеть. Михаил вскочил и бросился бежать. Хлопок! До траншеи метров семь-десять, и он не остановился, чтобы переждать эту ракету. Уже падая в траншею, услышал пулеметную очередь вдогон и свист пуль над головой, ударился грудью о скат траншеи – да так, что дыхание перехватило.
Едва он оказался на дне траншеи, как рядом возникла тень.
– Что, немчура, заблудился?
– Я летчик – наш, советский! Сбит был – вот, выбрался.
– Сказки-то не рассказывай. Я ведь видел, как ты на бронетранспортере от немцев пер. Оружие есть?
– Есть – штатный «ТТ».
– Отдай от греха подальше.
Михаил нехотя вытащил из кобуры пистолет и протянул солдату.
В траншее послышались голоса, из-за ее перегиба вышли трое.
Солдат, разоруживший Михаила, встал по стойке «смирно» и поднес руку к виску:
– Разрешите доложить, товарищ лейтенант?
– Докладывай. – Один из идущих остановился.
– Вот, товарищ лейтенант, с той стороны приполз. Говорит – летчик наш, из сбитых. Оружие я у него изъял.
Солдат протянул командиру пистолет Михаила.
– Видел я всю эпопею, сейчас разберемся. Пошли! Сахно, иди впереди, поглядывай на всякий случай.
Командир пошел впереди, за ним – Михаил, замыкал шествие Сахно, державший на изготовку винтовку Мосина с примкнутым штыком. Случись побег, да он просто развернуться не сможет в узкой траншее, трехлинейка со штыком метра полтора будет.
Траншея сделала поворот, еще один… Лейтенант откинул в сторону брезентовый полог.