демонстративно зевнул, – тину речную в скорлупке, волос русалки
необрезанный… но только один! Остальное самому нужно!
– Так тебя еще и парики есть?
– А как же! Всем, что положено речному тцару, обладаю в полной мере: силушкой молодецкой, статью крепкой, на лицо еще дюже пригож…
– И весьма скромен, до кучи, – в том тоне заключила я, испытующе взглянув
на престарелого хитреца. – Молодец, хорошо торгуешься, а прикидываешься
еще лучше. Но поскольку того, что мне надо, у тебя явно нет, то будем считать, что за многонога ты мне просто останешься должен.
– Э-э! Мы так не договаривались! – вдруг заволновался водяной, тряхнув
куцей бороденкой. Глазки забегали туда-сюда, физиономия сморщилась, как
печеное яблоко, руки затряслись и сами собой дернулись к драному вороту, за
которым буквально на долю сина мелькнула изящная золотая цепочка. – Постой!
Какой еще долг?!
– Ну как же: мы тебя от многонога избавили? Избавили, – невозмутимо
ответила я, подражая его манере изъясняться. – Плотину твою драгоценную, что
от болота твои владения отделяет, сберегли? Сберегли. Реку сохранили в
первозданном виде? Спасли ее жителей от неминуемой смерти в пасти жуткого
чудовища? Отвели от смертельной угрозы?
Александра Лисина. Игрок. Шестой знак.
112
– Что ты хочешь? – покорно сник водяной. – Злата? Серебра? Каменьев
драгоценных? Отдам сколько скажешь – закона не нарушу. Слово свое в том
даю.
Я усмехнулась.
– Вот это уже другой разговор. Хотя ни золото, ни серебро меня не
интересует.
– Нет? – неподдельно удивился дед, воззрившись снизу вверх так, будто
впервые увидел. – А что тогда хочешь? Корону мою? Владычицей речною стать
возжелала?
– Типун тебе на язык, – неподдельно отшатнулась я. – Нашел, что
предлагать… нет, мне информация нужна. Да не тайны твои речные, не
переживай. Просто спросить кое-что хочу, вот и весь твой долг будет.
Водяной смерил меня еще одним задумчивым взглядом.
– Спросить, конечно, можно. Отвечу, что смогу. Но коль ответа не знаю, то и
долга тогда не уплачу.
– Уплатишь, – хищно улыбнулась я. – Если ответишь честно, меня это вполне
устроит. Только имей в виду – ложь я почую сразу, так что не искушай меня
стребовать с тебя больше, чем есть.
– Откуда ж ты такая взялась-то на мою голову? – удрученно вдохнул дед и, закряхтев, опустился на землю. – С виду вроде простачка, а как копнешь
поглубже…
– Сам виноват. Нечего было гребешок брать. Спросил бы просто – я бы, может, расчесалась, и без всякого долга отдала. Ну а поскольку ты его стащил…
– Я не стащил! – возмущенно затряс бородкой водяной. – Я с тебя плату за
постой взял! И с мужиков тех, которые мне воду взбаламутили незадолго до