– Вы оба всегда выгораживали друг друга, – заявил он. – Но это ничего не меняет. Для любой работающей матери трудно быть руководителем. А для женщины, которая одна растит ребенка, абсолютно невозможно. Это здравый смысл, а не старомодный взгляд.
– В «Рафферти» работает много одиноких родителей, – спокойно произнес Гейб. – Единственный человек, monsieur, кто видит в этом проблему, это вы. Звучит странно, потому что если бы раньше не отвергли ее, прежде чем сочли достойной должности директора, то, возможно, она не очутилась бы в этом положении. Вам следует серьезно подумать о том, как вы относитесь к своей внучке, а иначе вы вполне можете потерять ее навсегда… и правнука, которого она носит.
Чарлз Рафферти побледнел и тяжело опустился на стул. Полли и Рафф обменялись встревоженными взглядами. Но язык деду не отказал:
– Мне кажется, мы установили, что это не имеет к тебе отношения.
Гейб не дрогнул:
– Non? А кто помогал ей, когда ее тошнило? Кто сидел рядом с ней на первом УЗИ? Я не напрашивался, но с ней рядом никого не было.
Чарлз Рафферти чуть не задохнулся, и Полли тут же вскочила, но Рафф ее опередил и передал деду стакан воды. Бабушка тоже подошла к нему – ее обычное отстраненное выражение лица сменилось беспокойством.
Полли была в ужасе.
– Гейб! – Как он осмелился? Как осмелился защищать ее? Как осмелился вмешиваться? – Можно вас на одно слово? Наедине?
Она дрожала, но уже не от потрясения, а скорее от гнева. Они вышли из дома. Обычно сад был ее любимым местом, где много тенистых, незаметных уголков, а в глубине протекал ручей. Сейчас сад утратил свою привлекательность.
– Как вы посмели разговаривать с моим дедом подобным образом? Черт возьми, что на вас накатило?
У него губы вытянулись в струнку.
– Накатило? Я защищал вас.
Ну и наглость!
– Я вас об этом не просила.
Он презрительно прищурился.
– Non? Я, должно быть, неправильно истолковал ваш умоляющий взгляд, когда ваши родственники на вас кричали.
– Я ни о чем вас не умоляла. По крайней мере, не просила нападать на моего деда! Мне помощь не нужна. Я вполне в состоянии постоять за себя.
– Oui, продолжайте это повторять, – бросил ей он.
– Что вы хотите этим сказать?
– То, что сказал. Вы сами заявили, что вам ничего не нужно… и никто не нужен. – Глаза Гейба потемнели. – Вы словно до сих пор маленькая девочка, которая тянет за рукав деда, требуя его внимания. Без этого вы считаете себя никем.
Полли и не представляла, что слова могут так ранить, но каждое слово Гейба резало, как нож.
– Как вы смеете?..
– Он управляет советом, он управляет вами. Он играет на своем здоровье, чтобы вы не возникали и не волновали его. А его неодобрение вас сдерживает. Когда он сказал, что вы не можете руководить, то разве вы стали бороться, доказывать, что он не прав? Нет, вы сбежали.