— Такое часто бывает, мой господин, — тут же сказала кормилица. — Давай, я возьму его.
Атрет не отрывал глаз от сына.
— Нет, — сказал он и криво усмехнулся. — Наверное, он сейчас сказал мне все, что обо мне думает.
В этот момент в кухню вошел Сила, по глазам которого можно было судить, что накануне он выпил немало вина и явно еще не проспался.
— Лагос сказал, что ты звал меня, мой господин.
— Отправляйся в Ефес. К юго–востоку от храма Артемиды и библиотеки проходит улица с двумя большими жилыми корпусами по бокам, — сказал Атрет. — Пойдешь в тот, что стоит с западной стороны. На втором этаже, четвертая дверь справа, живет вдова, ее зовут Рицпа.
— Это та женщина, которая вчера принесла тебе ребенка?
— Да. Приведи ее, и побыстрее.
— А она и не уходила, мой господин.
— Что? — лицо Атрета помрачнело. — Что значит не уходила? Я вчера ее сам прогнал!
— Она ушла с виллы, мой господин. Вышла за ворота и стала у дороги. С тех пор она там и оставалась.
Атрет нахмурился, испытывая одновременно боль и облегчение.
— Приведи ее.
Сила тут же вышел.
От непрекращающегося плача ребенка нервы Атрета были на пределе. Он ходил с ним взад–вперед, потом сел, продолжая держать младенца на руках. «Ну, что они там так долго?», — то и дело ворчал он, и ему казалось, что в руках он держит не сына, а кусок раскаленного угля. Наконец по коридору раздались торопливые шаги и в дверях появилась вдова.
Ее лицо было бледным и опухшим, очевидно, от холодного ветра и слез. Она вошла в кухню. Атрет приготовился к тому, что сейчас она набросится на него с упреками. Но она не сказала ни слова. Раздался только ее сокрушенный шепот: «Халев!» — когда она подошла к малышу. Сжав губы, Атрет убрал руки от ребенка, и она взяла мальчика у него с колен. Когда она прижала Халева к груди, тот ещё плакал, но его плач стал совсем другим. Отвернувшись, Рицпа сняла с головы шаль и расстегнула тунику на правом плече. Атрет увидел, как дернулись ее плечи, когда малыш стал сосать.
Кухня погрузилась в тишину.
Кормилица глубоко вздохнула, испытав огромное облегчение.
— Ребенок знает свою маму.
Атрет резко осадил ее:
— Убирайся!
Вздрогнув от испуга, кормилица выбежала из кухни. Атрет сердито посмотрел на Лагоса и Силу, кивком головы приказав им уйти тоже.
В кухне снова наступила тишина, Атрет остался наедине с вдовой, которая кормила его сына. Движением ноги он придвинул к ней стул.
— Садись.
Женщина послушно села, не взглянув на него. Она склонила голову над малышом и что–то нежно ему приговаривала.
Атрет тем временем беспокойно прохаживался по кухне, потом остановился, присев на один из кухонных столов. Стиснув зубы, он снова повернулся к вдове. Она скромно прикрыла плечо своей шалью; ребенок уютно пристроился у ее груди, этой шалью прикрытой. Он обратил внимание, как повлажнела левая сторона ее туники.