Двое незнакомых мужчин с велосипедами ждут у входа в жилище.
— Куда едем, мама?
Мать отвечает тем, что торопится еще больше. Садится на велосипед. Сажает впереди себя Ха. Ребенок прижимается к ней, как бы прячась от скорости, которая отторгла ее от домашнего тепла. Мать излучает какое-то непонятное напряжение, тревогу. Это прогоняет у девочки остатки сна.
— Куда едем, скажи?
Мать энергичнее нажимает на педали. Тропинка и ночной мрак — одно. Девочка вслушивается в шелестение велосипедных спиц, во всплеск ветра в широких банановых листьях, в бормотанье реки, в учащенное биение материнского сердца. Вещие, тревожные шумы. Гадает, далеко ли ее везут.
— Куда едем, мама-а-а?
Мать отвечает учащающимся сердцебиением.
Вдруг гул самолета прерывает течение ночи. Велосипеды брошены в пыль. Женщина схватывает девочку и бежит к глубокой норе. Она узка и для одного человека, но для матери с ребенком это как раз. Мать затаскивает ребенка в нору, а сама ложится сверху. Взрывы гремят над материнским сердцебиением. Неизвестно, что громче.
Девочка долго (шрамиком до конца жизни) будет носить метку от этой ночи на ссаженном локте. С грустью будет смотреть, как метка бледнеет, словно дорогой браслет, оставшийся на память от матери.
* * *
Ха поет и танцует, изумляя гостей. Голосок ее как колокольчик, кисти ее рук волнуются с гибкостью тростника под утренним ветерком. Извивы песни переплетаются с извивами рук и воспроизводят неуловимый рисунок древневосточной ритмики.
— Будет певицей! Станет балериной! — пророчествуют тети и дяди.
Ха перестает танцевать и топает ножкой:
— Нет, доктором!
Вынимает коробочки с иголками. Ее специальность — инъекции. Повязывает свою косынку Красного Креста, макает ватку в одеколон и начинает делать «уколы» толстым тетям, чтобы вылечить их раз и навсегда от мании делать из девочки певицу и балерину.
Самое приятное гостевание для нее — в больнице у дяди Доктора. Входит в белый кабинет на цыпочках, как в храм чудес. Смотрит на склянки с проспиртованными солитерами, сует носик в ящики с инструментами, смотрит с возрастающим восторгом, как врач готовит шприц. Наступает долгожданное таинство: прививка! Она протягивает ручку с очарованной улыбкой. Не может понять, почему от нее ждут плача, почему ее так хвалят за храбрость. Укол — прекрасный момент. Нет большей радости. Когда придем опять?
Таблетки против глистов глотает как конфеты, а витамины — ее жевательная резинка. Не может надивиться на горы коробочек и склянок в аптеке. Как только бабушка охнет по старости, она бежит звонить по телефону дяде Доктору, чтобы немедленно пришел. Вывешенное угрожающее объявление о карантине на соседских дверях ее привлекает как магнит.