– Резонно… Один факт, конечно, еще ни о чем не говорит. Но есть и другие два. Старший лейтенант Пескарский агентурную группу разрабатывал в Демидово. А когда брать поехали, никого не оказалось, все трое смылись. Причем произошло это перед самым приездом группы захвата, еще чугунки в печи горячие были.
– Приказ от хозяев могли получить. В случае с радистом под Невелем связи с нашим отделом не прослеживаю.
– И крайний факт, хотелось бы думать, последний. Его на случайность не спишешь. Кто-то здесь, в отделе, тайком был в комнате шифровальщиков. Начальник определил. Ты его знаешь, капитан Иволгин. Он крайне осторожен с документацией, секретные бумаги всегда в железном ящике хранит. Ящик замкнут, под пластилиновой пломбой. Так вот, третьего дня он обнаружил, что документы лежат не в том порядке, в каком он их оставил.
– Пломба цела?
– Цела.
У каждого офицера, работавшего с секретной документацией, была своя латунная печать. Сейф или металлический ящик запирали на замок, а на щель между створками двери и корпуса накладывали кусок пластилина, на котором оттискивали печать. При малейшей попытке открыть сейф пластилиновая пломба нарушалась.
Нарушение порядка хранения документов в сейфе к делу не подошьешь. Офицер забыть мог; ведь все документы на месте, ни один не пропал. И это могло прокатить у кого угодно, но только не у Иволгина. Память у него была поистине феноменальная, иной раз мог диктовать на память целые листы шифрограмм. А там не слова, а группы цифр, и запомнить их может далеко не каждый. И если Иволгин говорит, что листы находились в сейфе не в том порядке, ему следовало верить.
Последний факт уже серьезно свидетельствовал о любопытстве со стороны некоторых лиц. Нет, совсем посторонним вход в отдел невозможен, у входа стоит караульный. Даже к шифровальщикам в кабинет доступ сотрудникам закрыт, а в случае необходимости свободно туда может зайти только начальник отдела. С сотрудниками общались через маленькое окно в двери или в кабинете офицера.
Федор был у шифровальщиков только один раз, с подполковником. И то при его появлении шифровальщики шустро убрали в сейфы свои таблицы и блокноты, даже при желании не сможешь прочитать ни строчки. Секретность в высшей степени.
Федор задумался.
– Версии есть?
– Пока никаких.
– Оставляю тебя в своем кабинете, вот личные дела всех сотрудников. – Подполковник хлопнул ладонью по стопке папок. – Даже автоматчики взвода здесь – мало ли? Офицеров проверяют тщательно, а бойцов поверхностно. «Не судим, комсомолец, из колхозников или рабочих» – вот и вся проверка. Двух часов тебе для ознакомления хватит? Не хотелось бы, чтобы кто-то из сотрудников заметил твой интерес к личным делам. Оставляю тебе ключ. Надо будет выйти, запрешь кабинет.