Он поморщился.
– Мне не было за вас стыдно, – возразил он. – Мои сестры и мать сразу поняли, что вы немного смущены. Мне не следовало доводить вас до этого. Я должен был сам заехать за вами в гостиницу. Я должен был представить вас сначала только моей матери.
– Вы же не знали, что так получится, – сказала она, слегка пожимая плечами. – Любая леди из вашего мира знала бы, что ее ожидает и как следует себя вести. Ее бы ничто не смутило.
Он слегка сжал ее за плечи.
– Я не стыжусь вас, – снова повторил он. – И вы быстро научитесь чувствовать себя уверенно в новом мире. Мы все поможем вам – моя мать и я, Джейн, Луиза… – Он заколебался, но не назвал имени Элизабет.
Она рассмеялась и снова пожала плечами.
– Джейн, Луиза, – сказала она. – Я даже не знаю, кто они. Я не помню их титулов, как, впрочем, и фамилий. И я даже не уверена, что узнаю их, когда увижу в следующий раз. Я…
– Дайте себе время, – сказал он.
Она стояла неподвижно, склонив голову. Потом кивнула и повернулась к нему.
– Всего неделя, – сказала она. – Будем надеяться, что я способная ученица. Будем надеяться, что к концу недели, когда придет время покинуть этот дом и впервые появиться в обществе, я буду знать достаточно, чтобы не опозорить вас.
Его руки снова легли ей на плечи, когда она повернулась. Они были очень тонкими.
– Обещайте мне еще кое-что, – попросил он, глядя ей прямо в глаза.
– Что? – спросила она. – Разве я недостаточно пообещала?
– Обещайте мне, что будете нормально есть и спать по ночам, – сказал он. – Вы ведь не делали ни того, ни другого последнее время.
Она мимолетно улыбнулась.
– Интересно, – сказала она, – много ли спала и ела Золушка за неделю до своей свадьбы?
– Попытайтесь, – попросил он. – Обещайте мне, что вы попытаетесь.
– Хорошо, – сказала она. – Я обещаю. Он вспомнил, как прикоснулся к ее губам в ту первую ночь, думая, что этот поцелуй станет только прелюдией к ночи удовольствий, к которой, как ему казалось, она его открыто приглашает. Он вспомнил, что возбудился еще до того, как поцеловал ее. Она выглядела такой желанной, а губы были такими влажными и зовущими, когда она откинулась на кровати с поднятым вверх лицом и закрытыми глазами.
– Могу я поцеловать вас? – спросил он. Ее глаза распахнулись, и она покраснела.
– Мы же помолвлены, – сказал он. – Могу я поцеловать вас?
Мгновение он думал, что она так и не ответит. Но она кивнула, почти незаметно.
Ее губы были сомкнуты и неподвижны. Такие теплые. «Она пахнет мылом», – подумал он, склоняясь над ней. До этого момента он не осознавал, насколько прочно сексуальная страсть ассоциируется у него с резким запахом духов. Ему понравился запах мыла. Он даже предпочитал именно его.