светится. Улыбнувшись еще раз, она расцветает не смотря на ее болезнь. Она берет мою руку
и держит в своей руке.
Я помню запах ее кожи. Помню, как я держал ее крохотное тельце в своих руках, когда
оно тряслось от голода, часами держал ее, пока она не становилась красной и не покрывалась
пятнами от сильного плача. Помню, как целовал ее темя, шепча, что мама уже идет, что скоро
нас обоих накормят. Помню, как меня накрывало облегчение, когда она изматывала себя и
засыпала, а ее крохотная головка утыкалась в изгиб моей руки. Помню, как защищал ее от
дурного нрава, защищал даже от нашей матери, когда это было необходимо.
Больше всего остального, я помню, насколько было ужасно больно, когда они забрали
ее, как мои руки когда то болевшие от того что я долго держал ее, болели от того, что ее не
было. Как невыносимо нести эту боль в сердце шестилетнему ребенку. Как мне пришлось
пить ее молоко, когда ее заставили оказаться в руках другой матери. Вероятно рыдая из за того
молока, которое я потреблял. Молока моей матери, токсичное и с чувством вины, но в тот
момент оно было необходимым эликсиром.
─ Я каждый день скучал по тебе, - говорю я, со слезами, скатывающимися по моему
лицу. Я так сильно не плакал с того дня, как ее забрали.
Она вытирает мои слезы кончиками пальцев. Ее указательный палец опускается и
задевает мою переносицу. Она пробегается по ней кончиком пальца сверху вниз, улыбаясь
сквозь собственные слезы.
─ Смотри, Мойзес, у нас одинаковые носы.
─ И одинаковые почки, ─ говорю я, пытаясь пошутить. Но она серьезно смотрит на
меня и делает глубокий вдох.
─ Ты не обязан делать это.
─ Конечно, обязан. Ты моя сестра.
Это влечет за собой объятия. Она садится и быстро двигается ко мне, несмотря на то,
что я вижу насколько она слаба. Руками, обхватив мою шею, она крепко сжимает меня.
─ Я люблю тебя Мойзес. Спасибо, что спасаешь меня.
Я ошеломлен моментом. Это Бриза, живая и дышащая, которая выросла и стала
реальным человеком. Ребенок, которого я поддерживал всем, что имел, пытаясь защитить ее.
Если сейчас я смогу спасти ее, я снова смогу любить ее. Мне не хватало этой части последние
пятнадцать лет. Возможно, взяв часть себя и отдав ее ей, я наконец-то смогу почувствовать
себя полноценным человеком.
Я наблюдаю, как она засыпает, как делал это раньше, когда мы были помладше. Как
только сон овладевает ей, она отпускает мою руку. Я смотрю на ее руки, молча вспоминая, насколько сильной была ее хватка, когда она была крошкой. Заходит медсестра и говорит мне, что меня ждут. Мне уже тяжело снова покинуть ее.