М-р Карлайл не мог ответить: «Сам Ричард сообщил мне об этом»; так что вопрос остался без ответа.
— Мне были представлены достаточные основания для того, чтобы усомниться в виновности Ричарда Хэйра и заподозрить Торна, — заметил он, — и я собираюсь секретно провести небольшое частное расследование и посмотреть, не появятся ли какие-нибудь новые факты. Вы должны помочь мне.
— Всей душой! — ответствовал м-р Дилл. — Хотя я и не верю, что это мог быть кто-нибудь еще, кроме Ричарда.
— Когда в следующий раз поедете к Торнам, постарайтесь разузнать, жил ли у них в то время молодой человек по фамилии Торн, приходившийся им родственником, или нет. Красивый, с черными волосами, бакенбардами и темными глазами, любящий украшать себя бриллиантовыми запонками, булавками и перстнями. Мне было сказано, что он аристократ, но я думаю, что с такой же степенью вероятности он мог быть и аферистом, работавшим под светского джентльмена — а в этом они всегда переусердствуют. Посмотрите, не сможете ли вы раскопать что-нибудь.
— Постараюсь, — сказал м-р Дилл и пожелал м-ру Карлайлу спокойной ночи.
Вошел слуга, чтобы убрать стаканы и «эти противные трубки», которые небезызвестная мисс Карлайл велела вынести на свежий воздух, как только ими прекратят дымить. М-р Карлайл сидел в мрачном раздумье; спустя некоторое время он повернулся к слуге.
— Джойс уже легла?
— Нет еще, сэр.
— Когда уберете все это, пришлите ее ко мне.
Вошла Джойс, старшая служанка. Это была особа тридцати пяти лет, среднего роста, с широким лбом, глубоко посаженными глазами и бледным лицом. В целом, это была женщина некрасивая, но с виду неглупая. Она приходилась единокровной сестрой Эфи Хэллиджон.
— Закройте дверь, Джойс.
Джойс закрыла дверь, после чего подошла и остановилась возле стола.
— У вас нет никаких известий от вашей сестры, Джойс? — несколько отрывисто спросил м-р Карлайл.
— Нет, сэр, — последовал ответ, — да и странно было бы получить от нее известия.
— Почему?
— Если она могла сбежать с Ричардом Хэйром, который отправил в могилу ее отца, она скорее будет скрывать свое местонахождение и планы, нежели сообщит о них мне, сэр.
— А кто был этот другой, светский джентльмен, который волочился за ней?
Кровь прилила к щекам Джойс, и она понизила голос:
— Сэр! Вы знали о нем?
— В то время — нет. Я узнал о нем позже. Он приезжал из Свейнсона, не так ли?
— Думаю, что да, сэр. Эфи особенно не распространялась о нем. Это был больной вопрос: я говорила, что знакомство с человеком такого положения до добра ее не доведет, а Эфи злилась, когда я высказывалась против него.