Но он только лишь улыбнулся уголками губ и открыл крышечку фляги.
— Я рад, что вода в море теплая все лето.
Было видно, что он наслаждается тем, как мучительно острое тепло алкоголя опускается по вкусовым рецепторам языка, рта и наполняет тело волнами жара.
Я взяла протянутую мне флягу. В ней был Лагавулин, насколько хороший, настолько же сносящий голову. Это дало о себе знать после второго глотка, я могла пить хорошее вино иногда, но к крепкому виски не привыкла. Щекам становилось жарко, и я ощущала легкий веселый туман в голове, когда Гаспар протянул мне флягу вновь.
— Я рада, что мы с тобой знакомы, — заявила я и движением заправского пьяницы отправила в себя еще одну порцию алкоголя.
Прежде, чем ответить, Гаспар тонко улыбнулся, смотря куда-то вдаль, где на горизонте виднелась лента голубого неба, свободная от туч. Его лицо было расслаблено, мокрые волосы трепал ветер, сбрасывая прямо на глаза.
— Я рад, что мы встретились, — он сделал небольшой глоток.
Я вспомнила день нашего знакомства, начавшегося с того, что я привела в дом Гаспара и предложила ему заморозку и полотенце. Его еще тогда изрядно отдубасили трое.
Один из них был убит, и это именно его фотографию показывал мне детектив. Только сейчас, запоздало я поняла — отчего человек на фото казался мне смутно знакомым. Я не успела разглядеть тех, кто бил Гаспара, но лицо одного всё же мельком увидела, когда тот оглянулся, убегая прочь.
Внезапно вернувшееся в мельчайших деталях начало нашего знакомства заставило меня ощутить, как выпитый виски хочет выбраться наружу. Я пришла в такой ужас от мысли, что всё это мог сделать Гаспар прямо у меня под носом, что мышцы ног свело так, будто я опустила их в ледяную воду. Эта мысль выглядела безумной, но почему-то тонкий голосок внутри говорил, что я вижу того Гаспара, которого хочу видеть и которого он позволяет видеть. А что есть на самом деле — кто может знать, кроме него самого?
Гаспар по-прежнему смотрел вдаль, по его губам блуждала улыбка. Я была уверена, что он тоже сейчас вспоминает день нашего знакомства, правда мысли у него были явно более приятные, чем те, что одолевали сейчас меня.
Мне нужно было что - то сделать, чтобы увести его внимание в сторону от этого опасного мига. Я опрокинула флягу, поглощая остатки виски, а затем закашлялась, ощущая, как капли, попав почти в дыхательное горло, заставляют все внутри сжиматься.
— Все нормально, — хрипло заверила я обеспокоенного Гаспара. Его умиротворенность и довольство исчезли так же бесследно, сейчас передо мной был собранный человек, в глазах которого явно мелькали мысли о том, что следует сделать в следующую секунду, если дела пойдут из рук вон плохо. Кажется, я добилась того, что хотела.