Может сейчас я и проигрывала по всем фронтам, но это был ещё не конец.
Все же под утро я задремала и проснулась только от того, что в мой хлев зашел какой-то полицейский. Отчаянно зевая, я поплелась с ним и соображала так же туго, как бревно. Меня вновь привели в безликую допросную, и я из всех сил таращила глаза, чтобы не задремать. Появлению Анны я не удивилась, поэтому продолжала дальше бороться со сном.
— За Вас внесен залог, — по ее лицу скользнуло неудовольствие, — и при всем желании мы не можем Вас не отпустить.
Прежде, чем я подумала, что теперь мне придется до конца жизни выслушивать напоминания о том, какую жертву принесла ради меня сестра, узнав, что я попала в полицию, и за меня нужно внести неплохую сумму, Анна мимолетно бросила взгляд вбок, туда, где возвышалась одна из стен. Я подумала, что возможно там расположена комната наблюдения, а стена — это толстое стекло, затемненное со стороны допросной. Тагамуто настолько незаметно оглянулась, что я могла бы не заметить этого, не смотри я ей прямо в лицо.
— Отлично. Значит, я могу быть свободна? — Честно говоря, я просто мечтала о своей кровати.
— Да, но Вы должны ни на секунду не забывать того, о чем мы вчера говорили. Сейчас сюда придет лаборант и возьмет у Вас анализ на определение ДНК, — вчера я подписала согласие на проведение процедуры, поэтому согласно кивнула, — а после этого Вы можете вернуться домой.
Мне не гарантировали безопасность, не обещали ничего. Это была опасная игра, и теперь я превращалась в пешку Тагамуто, которой при необходимости можно будет пожертвовать. Может она и считала меня важной пешкой, но суть не менялась. Главным для Анны была задача поймать свою добычу.
Дверь за мной звучно хлопнула, словно ставя какую-то точку. Почему-то я думала, что на улице по-прежнему льет дождь, но навстречу мне выползало неяркое солнце из-за крыш соседних домов. Внизу, у последних ступеней, там, где парковались машины, стоял Гаспар. Так же обыденно и спокойно, как и всегда. Я видела его вплоть до мельчайших деталей, вроде легких складок на темном пальто, и мне хотелось завопить от злости так громко, как только хватит сил. Анна знала — кто внес залог, и она не соизволила мне сказать, она захотела столкнуть нас снова, решив пойти в очередной ход своей игры. Стоять вечно на лестнице я не могла, а потому мне пришлось начать передвигать ноги и спускаться вниз. За время, понадобившееся чтобы преодолеть пару ступеней, я уже взяла себя в руки.
Еще две ступени вниз, и я сворачиваю направо, оставляя Гаспара в стороне. Я иду, а каждый волосок на моей голове стоит дыбом, и по спине словно проползает холодный ветер.