— Пишет, Лев Михайлович…
Карахан, собравшийся уходить, вдруг сел.
— А нельзя все–таки посмотреть даниеловских передвижников?.. Приглашение ведь не надо инспирировать? Мы его имеем?..
— Да, конечно…
— Однако при случае дайте знать, что мы готовы побывать на Пречистенке…
— А какое время вам удобно, Лев Михайлович?
— Любое, разумеется, за исключением полуночи, когда Георгий Васильевич принимает дипломатов и может вызвать не предупреждая, — засмеялся Карахан.
Так и условились: они готовы ехать на Пречистенку в любое время, за исключением полуночи.
Буллит появился в гостинице в половине двенадцатого и застал Стеффенса, заметно возбужденного.
— Послушайте, Вильям, мы получили приглашение от этого нашего нового знакомого, который встречал нас на подступах к Петрограду! — произнес он, не спуская глаз с Буллита. — Это в двух шагах отсюда, по ту сторону реки… И, представьте, юная хозяйка…
и как хороша! — он сложил большой и указательный палец, щелкнул ими. — Вы ничего не поняли? Ну, мистер Крайнов, который встречал нас от имени мистера Чичерина! Теперь поняли? В кои веки вы имеете возможность побывать в русском доме! Только вникните, в русском доме… — Стеффенс приложил ладонь к батарее и тотчас отнял, видно, батарея была холодна, топили плохо. — Я приглашению рад, а вы?.. Хозяева говорят по–французски, но я не надеюсь на свой французский и пригласил нашего русского друга… Когда Серж рядом, я чувствую себя увереннее…
— Ну что ж, я готов, — сказал Буллит, не выразив особенной радости, в его ответе было согласие и на участие Цветова в посещении русского дома. — Значит, юная хозяйка? А кто она такая… хозяйка? Она ведь русская, а следовательно, должна еще что–то делать?
— Водит экскурсии, — с готовностью ответил Стеффенс. — Показывает русской революции Рафаэля…
— О, Рафаэля! — только и мог воскликнуть Буллит.
Цветова увлек этот поход за Москву–реку. Все–таки у Стеффенса был талант общения. Не так уж долго он видел Крайнова, а сумел заинтересовать настолько, что тот захотел принять его у себя дома. Ну, разумеется, приглашение адресовано делегации, но, не будь Стефа, не было бы и приглашения. Нет, Стеф на коне! Он на коне и в ином смысле: его не смутило высокое положение хозяина, и, собираясь в гости, он увязал пакет, уложив часть своих припасов — по нынешним временам это было, пожалуй, предусмотрительно и не должно было обидеть хозяев. Нет, решительно был у Стефа талант общения, а следовательно, потребность видеть новых и новых людей, открывая в них такое, что обогащало представление о мире…