И они работали…
Марки стали, потребные для выпуска артиллерийских орудий?
Милости просим — вот они.
Произведенное в прошлом году количество этой самой стали?
Не вопрос — вот цифры.
А в этом? В предыдущем?
Ага…
География поставок?
Пороемся…
Степень загруженности верфей по всему миру?
Крякнули парни в соответствующем подразделении Генштаба, но информацию выдали.
А заказчики кто?
Есть и это.
Так…
А кто вообще сказал, что тяжелые орудия надо обязательно прятать под броню? Тот же «утюг» прекрасно и без этого обходился, насколько известно. Так что есть смысл порыть и еще кое-где…
С удаленного компа одного из аналитиков пришел вопрос: «А что у нас с постройкой крупных торговых кораблей? Супертанкеры, строящиеся и существующие? Степень готовности строящихся?»
Почесали в затылке сотрудники разведки, получившие данный запрос, и, в свою очередь, озадачили кое-кого.
А уже всплывали на мониторах длинные ряды цифр — неприметная девушка тщательно анализировала движение денежных средств по ряду счетов. Например, платит некая фирма за поставленный товар. Совершенно обыкновенная операция. Ну, не пришел товар… бывает. Жуликам тоже как-то жить нужно, вот и мухлюют. Такова жизнь, знаете ли. Но вот ведь какая незадача — аналогичная сумма (и в том же самом городе, надо же!) была выдана на руки некоторым неприятным «товарищам». Которые (бывают же такие совпадения) с автоматами и гранатометами в руках внезапно возникли рядом с башенной батареей.
Понятное дело, что данные сведения означенные «товарищи» сообщили не совсем по доброй воле… большинство правозащитников тотчас же возопили бы о нарушении всех мыслимых и немыслимых прав их подзащитных. Только вот беда… не оказалось их в тот момент рядом, не успели они просветить очередных «борцов за свободу» относительно их прав… А хмурые спецназовцы из внутренних войск про таковые и отродясь не слыхивали.
Какие, говорите, «права» у террориста, захваченного с оружием в руках? Из которого он только что положил моего сослуживца? Ах, на защиту…
А что у нас лучше всего защищает от постороннего воздействия?
Метр земли.
Над головой защищаемого.
Сами же мы в окопах прячемся от артогня?
Прячемся. Тщательно в землю зарываемся. Мало ли что сверху упасть может?
А вдруг и здесь откуда-нибудь снаряд прилетит? Мы-то убежим. Успеем…
А вот террорист, после боя и задержания охреневший, может и не успеть — трудно, знаете ли, бегать в таком состоянии.
Вот и проявим к нему, так сказать, сострадание — выроем яму, чтобы его туда спрятать.
Не хочешь?
С чего бы это, ведь мы о тебе же, лопух, и заботимся?