окно. Темные, умиротворенные холмы спят под одеялом из звезд.
– Здесь наверху красиво.
– Я частенько приходил сюда в детстве. Чтобы сбежать. Я смотрел на звездное небо и
притворялся, что нахожусь за миллионы миль отсюда.
Он берет меня за руку и помогает вылезти в окно. Тут на крыше плоская площадка, и
он расстелил на ней одеяло. Я сажусь рядом с ним, запрокидываю назад голову и смотрю
на Млечный пусть – миллион белых точек, рассеянных по небу, словно капли краски.
– Красиво.
– Отсюда нас никто не может увидеть, – Сент-Клэр обхватывает меня рукой и
притягивает ближе к себе. – Словно мы можем не существовать, если того пожелаем. Хоть
на короткий промежуток времени.
Представляю, как он бывал тут ребенком, после очередной стычки с отцом из-за того,
что любил приключения, был бунтарем, слишком умным, на свою беду.
– Твой папа всегда был таким? Даже когда ты был маленьким?
– Всегда. Он никогда меня не понимал, никогда даже не пытался. Я не был таким как
он, а следовательно – огромным разочарованием.
– Это, должно быть, тяжело.
Представить не могу, как обидно иметь родителей, которые не поддерживают тебя. Мы
были одни с мамой, но она настолько сильно любила меня, что восполняла отсутствие
отца.
– К тому же, он такой лицемер, – вздыхает Сент-Клэр. – Читает мне нотации, когда я
беру на себя деловые риски, в то время как сам пьет и проигрывает наше семейное
состояние. Таковы реальные риски.
Я качаю головой:
– Это ужасно.
– Знаешь, что сейчас я оплачиваю все их счета? Все это… – он широко раскидывает в
стороны руки, – оплачено мной, никудышным сыном. А думаешь, отец хоть раз сказал
спасибо? Или хотя бы признал мой вклад?
Я качаю головой.
– Точно – ни разу.
– Сожалею, что все так плохо.
– И становится еще хуже. Чем лучше идут дела, чем большего успеха я добиваюсь, тем
злее он становится.
– Разве это не должно его радовать?
Сент-Клэр медленно выдыхает и смотрит в темноту.
– Думаю, он хотел, чтобы я продолжил семейную линию… был таким же, как он и его
отец. Словно он думает, что я отверг его, потому что не захотел стать подобным ему, и
ненавидит меня за это. А затем я проигнорировал его совет, сделал все по-своему и мои
методы сработали, – он проводит рукой по своим волосам. – Я просто не мог этого
сделать, Грэйс. Я пытался, но не смог быть чьей-то точной копией. Мне хотелось
большего.
Я беру его за руку.
– Ты заслуживаешь большего. Ты заслуживаешь быть тем, кем хочешь, кем являешься
на самом деле. Ты не можешь винить себя за это.