Ей казалось, что вместе с возбуждением в ней растут силы. Она стала как пьяная, у нее закружилась голова. Захотелось стать еще ближе к нему, слиться с ним.
Через минуту он отпрянул, тяжело дыша, и прижался щекой к ее щеке.
– Может быть, мы совершаем ошибку.
Она чувствовала, как он хочет ее. Ее обдало жаром.
– Мне хорошо с тобой.
– Мне тоже… даже слишком хорошо. – Он шагнул назад. – В том-то и дело.
Ей показалось, что он вот-вот уйдет, но он нагнулся и откинул покрывало.
Она не мешкала ни секунды. Забралась внутрь, свернулась калачиком. Она думала, что он просто посидит рядом, но он тоже лег под одеяло. Один поворот – и он прижимается к ней сзади и обнимает рукой за талию. Губы зарылись в ее волосы, что-то твердое давит ей на поясницу…
– Со мной ты в безопасности, – тихо произнес он. – Всегда. Можешь на это рассчитывать.
Она понимала, что он имеет в виду. Сегодня он больше не проявит инициативы. Последнее одновременно успокаивало и расстраивало ее. Шейн спал за дверью; стены домика очень тонкие. Любой шум прекрасно слышен. Кроме того, они неудачно выбрали время. Начинать сейчас отношения с Холтом – большая ошибка.
Все это – в колонку «Против». И все же…
– Мне нравится, как ты меня обнимаешь.
– Всегда пожалуйста. – Он хрипло рассмеялся. – Что, неудачно пошутил?
– Как раз наоборот.
Линдси свернулась поудобнее и расслабилась, прижавшись к нему. Надо закрыть глаза и погрузиться в сон. Пусть и он, бедняга, хоть немного отдохнет. Но даже в его теплых объятиях ей было немного не по себе. Впервые она ощутила потребность поделиться, выговориться. Облегчить ношу.
Несколько минут она боролась с собой. Открыла рот, снова закрыла и продолжала внутреннюю борьбу.
– Можешь рассказать, из-за чего ты так нервничаешь. – Он крепче обнял ее, прижал к себе.
Она сомневалась еще две минуты, а потом…
– В «Новые устои» меня забрал отец. После развода он увез меня, – выпалила она. – Опеку надо мной отдали маме, а ему позволили видеться со мной по выходным. В один из таких визитов он посадил меня в машину и увез. По пути мы заехали за его братом, моим дядей…
– Сколько тебе тогда было? – В его голосе не слышалось ни осуждения, ни удивления.
– Семь. – Линдси не закрывала глаз, чтобы не всплывали ненужные картины. – Помню, сначала светило солнце и вокруг росли пальмы, а потом мы долго ехали по пустой дороге. Вокруг не было ни домов, ни магазинов.
Она ехала на заднем сиденье и слушала разговоры отца и дяди. Прижимала ладонь к окну, но вместо привычной жары ощущала прохладу. Потом она увидела на земле снег. Просила позвонить маме, но отец что-то выдумывал, а дядя наорал на нее. Назвал неблагодарной и уверял, что им пришлось уехать именно из-за нее.