— Криста, всё отлично, — отмахнулся мужчина, когда я в очередной раз стала донимать его вопросами из серии «что и почему». Он выглядел таким измождённым, что мне стало его жаль.
— Я вижу, — скептически произнесла я.
И тут произошло то, что меня поразило и одновременно напугало. Резко повернувшись ко мне, Джонсон взял меня за плечи и несколько раз встряхнул. Глаза его были какими-то стеклянными, взгляд безумным.
— Почему ты мучаешь меня? — закричал он. — Я стараюсь дать тебе всё, что только возможно, но ты продолжаешь меня изводить. Почему, Криста? Зачем ты так поступаешь? Ведь нам было хорошо вместе, помнишь?
Я оцепенела с такого неожиданного поворота событий. Во всём облике мужчины было столько отчаяния и мольбы, что сердце больно сжималось. В тот момент я, как никогда, была близка к тому, чтобы послать к чертям всю свою гордость и открыть ему собственные эмоции. Но я не могла сказать ни единого слова. Просто стояла и смотрела на него.
— Почему ты молчишь? — ещё раз встряхнув меня, спросил Адриан. — Отвечай! — закричал он, так и не дождавшись ответа.
— Адриан, мы уже говорили… — замямлила я, испытывая приступ отчаянного страха.
Отчаявшийся и болезненный вид сменился агрессией. Злость исходила из каждой клеточки его тела, и впервые за всё время, проведённое в его обществе, я испытала неприкрытый страх физической расправы. На какой-то миг я увидела перед собой того зверя, который столько раз рвал меня на части в моих кошмарах.
— Вон! — раздался гневный рёв. — Уйди!
Решив не испытывать судьбу, я поспешила ретироваться, чувствуя, как по спине стекает холодный пот. В тот же вечер, спустя, наверное, час, Адриан пришёл ко мне. Мужчина извинялся за свой срыв. Говорил что-то о проблемах на работе. Только я понимала, что он лжёт. И ещё мне совсем не нравились его глаза, какие-то они были неживые.
В последующие дни, если он приходил домой в подобном состоянии, то упорно старался избегать меня, да я и не настаивала на общении. Было страшно. А ещё болело в груди. С ним явно происходило что-то плохое, и я чувствовала себя виноватой. Не этого я хотела. Я просто хотела быть свободной, но не испытывала жажды мести, не хотела причинять ему боль. Может я ошиблась, и его чувства глубже, чем банальное желание обладать?
Даже секс стал редким явлением. Мужчина не часто приходил ко мне. Все чаще в постели страсть подменяла обыкновенная грубость. Как-то раз я намекнула ему на это, после чего Джонсон просто встал, подобрал свои вещи и молча ушёл.
По утрам Адриан был неизменно учтив и ласков. О тяжёлых вечерах мы не говорили, будто их не и не было вовсе. Только вот это не меняло положения вещей. Ему было плохо, я это отчётливо видела, и его муки причиняли боль мне. Уже три недели продолжается всё это. Мы оба устали, и я решила ослабить свои барьеры, дать шанс ему и себе. Просто поняла, так больше продолжаться не может. Не отпустит он меня, и мы будем изо дня в день балансировать на грани пропасти. Хватит.