За завтраками я улыбалась ему, охотно разговаривала. Но не чувствовала прежней отдачи. Мужчина был внимателен и нежен, но насторожён. Я старалась давать ему поводы приходить домой пораньше: готовила ужины, придумывала культурную программу на вечер и даже намекала на жаркие ночи. Работало это редко. Адриан всё равно продолжал задерживаться и возвращался, неся на себя запах алкоголя и шлюх. Всё было бесполезно. Порой мне хотелось начать требовать, чтобы он прекратил это или отпустил меня, но я молчала, сама не зная, почему.
Может, это самоубеждение, но почему-то я была уверена, что концом этой медленной поджарки в котле у Дьявола может стать моя полная капитуляция, что он возьмёт себя в руки, только если я наконец признаю то, что принадлежу ему. Почему бы и не сделать это? Вроде всё так просто. Да я не могла. Внутри по-прежнему стоял барьер из старой боли и обид.
— Криста, — раздался голос Джонсона.
Погрузившись в невесёлые мысли, я и не заметила, как он вошёл. Подняв голову, я окинула его взглядом и ком встал в горле. Он был мертвецки пьян и впервые за очень долгое время не отводил глаз. Но лучше бы этого не было. Его взгляд вызывал в душе панику. Это был взгляд дикого зверя, совершенно безумный. И тут меня словно током прошибло. Он явно что-то принял, не могут у человека просто так быть такие огромные зрачки! Боже! И как долго это продолжается? И сама себе дала ответ: три недели, может, чуть больше. Что же ты делаешь, Адриан?
— Под чем ты? — спросила я, взяв себя в руки.
— Со мной всё в порядке, — изогнув губы в кривой усмешке, ответил мужчина. — Я пришёл поговорить с тобой.
— Ты пьян и под кайфом, — возразила я сдержанно. — Лучше отложить разговор до утра.
Закрыв глаза, Адриан запустил обе руки в волосы и несколько раз глубоко вздохнул.
— Я в порядке, — тихо произнёс он, открыв глаза. И в самом деле, пусть глаза по-прежнему выдавали приём чего-то запрещённого, но из них исчез лихорадочный, агрессивный блеск. Просто взгляд усталого человека.
— Криста, я долго думал… В общем, я отпускаю тебя, — немного нервно выплюнул мужчина.
— В смысле? — что вообще происходит?
— В прямом, — произнёс Джонсон, было видно, что ему нелегко даётся контролировать себя. — Уходи, Криста. В свою очередь, я обещаю больше не вмешиваться в твою жизнь. Я наконец понял, ты была права — нельзя войти в одну реку дважды. Я был так одержим идеей вернуть былое, что превратил наши жизни в Ад. Но на этом хватит. В Эдем обратно не пускают. Мы только мучаем друг друга. Я отпускаю тебя.
— Адриан, послушай… — начала я сама, не зная, что хочу сказать.