И в этот момент я начинаю отчаянно стремиться в безмолвие. Потерять сознание, отключиться, лишь бы не видеть, не чувствовать и не осознавать происходящего. Сквозь ворох бессвязных мыслей и образов, что проносятся в голове, пробивается одна чёткая мысль — это конец, спасения ждать бессмысленно. Может у меня карма такая? За пять лет быть изнасилованной второй раз! И если прошлый раз я полюбила своего обидчика, то в этот раз подобное и звучит бредово. Вряд ли я вообще переживу всё это. Адриан проиграл, и возмездие настигло нас обоих. Не сомневаюсь, Оливия и для него приготовила что-то особенное.
Острая боль пронзает измученное тело, когда насильник проникает в меня. И я кричу, срывая голосовые связи. Кричу не столько от физической боли, сколько от душевной муки. От отвращения, унижения и грязи, которые в этот момент проникли в мою кровь. До последнего, в глубине души я надеялась на чудо, которого не произошло. И даже такой милости, как потеря сознания, Небеса мне не послали. С каждым толчком мучителя, во мне будто отмирает частичка души. Из меня вытекают вера в людей и добро, желание жить и любить. Я что-то кричу, захлёбываясь слезами, но сама не понимаю, что. Пусть это прекратится! Не могу, не хочу, не выдержу!
И в какой-то момент, я наконец понимаю свободна. Смотрю широко раскрытыми глазами в никуда, ожидая следующего палача, которого нет. Сбоку слышатся крики и звуки борьбы. Дальше всё происходит словно в замедленной съёмке. Краем глаза, замечаю мужчину, которого укусила. Он лежит на полу с неестественно вывернутой шеей. Двое его товарищей, уже успели от куда-то выхватить оружие. Адриан, который похоже и положил конец моему истязанию, выворачивает руку одному из них, и его тело несколько раз дёргается, пронзённое пулями «шоколадных волос». Джонсон толкает труп в направлении приятеля, и мгновенная заминка насильника позволяет им сцепиться в борьбе не на жизнь, а на смерть. Не в силах больше видеть кровь, отворачиваюсь и вижу Оливию, которая стоит и трясётся крупной дрожью, в её руках пистолет. У меня нет сомнений в её намерениях. Нет. Нет-нет! Я не позволю. Кривясь от боли, озираюсь по сторонам, в поисках оружия погибшего, несостоявшегося насильника.
— Адриан Джонсон! — раздаётся крик этой стервы и на мгновение, мужчины замирают. — Если ты не будешь моим, то не достанешься никому.
Мне наконец удалось найти пистолет. Руки дрожат, в глазах мутно от слёз, и зрение сильно расфокусировано. Щурясь, я целюсь в направлении женщины, раздаётся глухой хлопок. Сначала мне кажется, что я промахнулась, но потом Оливия поднимает на меня огромные глаза, в которых удивление и шок. По её кремовому платью, в районе живота, стремительно расползается алое пятно. Покачнувшись, женщина падает и больше не подаёт признаков жизни.