Кровь из ран заструилась по щекам, скопилась на скулах, закапала в ямочки ключиц. Некоторое время собиралась там крохотными Неметонами, потом выплеснулась, потекла по маленькой груди, закапала с сосков прямо в желобки на земле, ведущие к подножию статуи Дита.
Жрец бережно отвел пряди черных волос, одним движением отсек пленнице ухо. Кровь хлынула ручьем. Девушка издала громкий вопль, дернулась, потом потеряла сознание и бессильно обвисла на столбах. Великий Бессмертный, ни на мгновение не прерывая пения, покачал головой, сунул пленнице под нос пучок резко пахнущей травы. Жертва должна быть в сознании.
Девушка вздрогнула, очнулась, зарыдала, разбавляя собственную кровь слезами. Обсидиановый нож отсек ей второе ухо.
Пытка длилась до утра – медленная, мучительная, вкрадчивая. Верховный жрец несколько раз еще подсовывал под нос несчастной ароматные травы, поил ее отваром, придающим силу. Вычерчивая на ее теле особые знаки, заставлял раны закрываться, потом снова открывал их. Он обладал умением долго истязать, не убивая, – именно такая жертва угодна Диту.
Наконец, когда вот-вот должен был забрезжить рассвет, жрец омыл лицо обескровленной пленницы водой священного Неметона, возложил на волосы девушки венок из омелы. Приготовил отдельно веточку, чтобы вложить ей в рот после смерти. Еще раз заставил ее вдохнуть аромат травы, приводящей в чувство. Опустился рядом на колени, склонил голову, ожидая появления посланника.
Голос верховного жреца сделался громче, в нем звучали нотки безумия. Песня взвилась отчаянным воплем, пронзая мрачные небеса, потом упала до шепота. Великий Бессмертный склонялся все ниже, прислушиваясь к бурлению воды в священном озере, из которого выходил посланник.
Он поднялся из Неметона, связующего миры, неслышно скользнул по черной глади, встал у подножия статуи Дита, жадно принюхиваясь к запаху крови. Жрец распластался по земле, не смея поднять взгляд на грозного слугу смерти. Он больше не пел, не шептал, в молчании ожидал, когда посланец заберет девушку и утащит к своему господину. Дит примет жертву, и смерть, насытившись, отступит от племени.
Вдруг жрец почувствовал: что-то неуловимо изменилось вокруг. Он кожей ощущал: ритуал нарушен, все пошло не так. Посланник, вместо того чтобы схватить девушку, отступил назад, в темноту, за изваяние своего повелителя, туда, куда не достигал свет от костра. Великий Бессмертный поднялся с земли, пытаясь понять, какую ошибку допустил при вызове. Он не успел оглянуться, когда короткий дротик-пилум со свистом пробил его спину и вышел из груди. Жрец удивленно захрипел, опустив взгляд на торчащий слева наконечник, ухватился за древко обеими руками, дернул. Но силы оставили его, он упал вперед и застыл, на волосок не коснувшись лицом земли, в которую уперся пронзивший его дротик. Теперь в желобки лилась уже его кровь: бессмертие жреца оказалось мифом.