Бросив взгляд на Настю, которая добросовестно изображала то ли приступ аппендицита, то ли желудочные колики, трактирщик протянул:
– Да есть тут один, Майкл, кажется. Он и девок уличных лечит. Только сегодня его в «Сковороде» не видно. Ты подожди, может, еще появится.
– Ой, сил нет! – взвыла Настя и для убедительности пустила слезу.
– Не подскажешь, может, знаешь, где он живет или где народ пользует? – засуетился Дан. – Мы б уж туда лучше, чем ждать.
– Недалеко, здесь, за углом. Свернешь – и прямо, третий дом. Постучи в дверь, хозяйка откроет и проводит.
– Ох, спасибо тебе, спасибо! – Дан подхватил под руку Настю и потащил к выходу.
В доме по Корк-стрит было холодно и пахло сыростью. Мрачная пожилая квартирная хозяйка провела посетителей по длинному темному коридору, остановилась перед последней дверью, трижды стукнула кулаком. Вскоре дверь распахнулась, на пороге стоял рослый, темноволосый мужчина средних лет. Он добродушно улыбнулся:
– На прием? Входите.
Дан ввел согнутую пополам Настю, испуганно проговорил:
– Вот, доктор. Приехали с Сюзи из деревни, в гости к сестрице. А тут беда такая…
– Ложитесь на кушетку, – распорядился Острог. – Не бойтесь… – Он потер руки, чтобы согреть, присел рядом с Настей. – Сейчас я ощупаю живот. Это нужно, чтобы определить, чем вы больны. Понимаете? Не волнуйтесь…
Пока он с профессиональной равнодушной приветливостью уговаривал женщину, Дан осторожно осматривался по сторонам. В глаза сразу бросились плакаты на стенах. Вроде бы ничего особенного: рисунки, на которых изображен человек без кожи, с подписями на латыни – нечто подобное встречалось в школьных учебниках по анатомии. Но что-то в них показалось Дану непривычным. Он вгляделся – все тела без сомнения принадлежали только женщинам. И в этих рисунках не было обезличенности, из-за которой они воспринимались бы как анатомические пособия. Казалось, женщины, с которых снята кожа, живые и сейчас закричат от боли.
– Здесь больно? Здесь? – Майкл уверенно пальпировал живот Насти.
Левой рукой.
Это не улика, одернул себя Дан. Космински тоже левша, а оказался обычным психом.
Рядом с плакатами находилась узкая дверь – скорее всего, в кладовую. Сейчас она была приоткрыта.
– Ох, доктор, тут вот болит, мочи нет! – воскликнула Настя.
– Сюзи, бедная ты моя! Доктор, да что с ней такое? – Дан кинулся к девушке.
Острог предупреждающе поднял ладонь:
– Отойдите, мистер…
– Джонсы мы.
– Мистер Джонс, отойдите, пожалуйста, не мешайте осмотру. Не стоит так волноваться. Полагаю, у вашей супруги обычное несварение. Возможно, съела что-то несвежее.